Сансара

- Кто? Они? Да они сто пудов ящик не включают, а если и включают, то на роке или попсе наверняка вырубают. Это телепатия, он прочитал твое имя в моих глазах, неужели ты не понимаешь?!

- Ну, прочитал и прочитал… Я рад, что ты счастлива! - Иван терпеть не мог сравнение с попсой.

- Нет, а что все-таки он сказал тебе? Вань, ну мне же интересно! - Лика прижалась к его руке щекой и пригрозила: - Я не буду больше с тобой разговаривать, если ты мне не ответишь!

- Сказали какую-то чушь мелкую, глупость! - сжалился Иван.

- Ага, значит, все-таки что-то сказали! Какая наглость, Ив! Я тебя туда затащила под конвоем, можно сказать, а ты от меня еще что-то скрываешь! - Лика обиженно отвернулась от Ивана, подняла воротник куртки и выглядывала из него, как нахмуренная тучка.

- Я тебе честно объясняю, мне китаец действительно ничего не говорил, - не выдержал Иван. - Одну фразу только сказал этот седой мужчина. Он просто попросил меня кое о чем.

- О чем? О чем он мог тебя попросить? - Глаза Лики округлились, а брови взлетели вверх, как две чайки над волнами.

- Он сказал, что скоро мне придется сделать какой-то там выбор и попросил меня сделать его правильно.

- И это все-е-е?! - Лика была незаслуженно разочарована.

- Абсолютно все, я даю тебе честное слово!

ЧЕРНАЯ КОШКА 10 октября 2005 года

Седовласый господин благородного вида с короткой белой бородкой прилетел рейсом 316 из Нью-Йорка в терминал № 1 аэропорта Шереметьево в 5.00. Как только самолет приземлился и пассажиры жиденько поаплодировали пилотам за мягкую посадку, Снегин тут же включил мобильный телефон и набрал знакомый номер.

- С прибытием, - раздалось в трубке. - Мы уже в аэропорту вас встречаем!

- Гуд! - Снегин нажал на «ок!» и наконец вздохнул свободно.

Всю эту трудную, длинную ночь его не покидали плохие предчувствия и безотчетное волнение. Он всегда недолюбливал летать самолетами, а после недавно разбившегося по неизвестной причине «Боинга-737» вообще зарекся - только на поезде. Но в этот раз не вышло, нужно было вылетать только ему и срочно. Именно в Нью-Йорке были обнаружены вспышки заражений сверхновой угрозой эпохи - веществом Тоу-ди. При заражении все случаи заканчивались одинаково: полной или частичной потерей памяти и самоосознания, то есть распадом личности. От человека оставалась одна видимая оболочка, и только время могло показать, чем это закончится для пострадавших. Но главное, что Снегин был близок, как ему казалось, к разгадке этого страшного оружия.

Пассажиры медленно подъезжали на микроавтобусе к входу в терминал. Снегин посмотрел на серые унылые стены и вдруг застыл от неожиданности: прямо у входа ни к селу ни к городу, у одной из дверей зияла крупная надпись, написанная на стене красной масляной краской: «Опасно для жизни!» Под ней, как положено, располагались череп и белые кости крест-накрест. Это было так нелепо, так негостеприимно и никак не соответствовало моменту. Снегин почувствовал, что надпись как будто скачет у него перед глазами и смеется так, будто висит здесь только ради него одного. Понятно, что ни у кого из пассажиров она не вызвала ни малейшего интереса, никто и не собирался подходить к щиту с напряжением в пять часов утра, да еще после долгого перелета. Но глядя на груду стройматериала и инструментов, на затянувшуюся реконструкцию в аэропорту, Снегин понял, что у него расшатались нервы.

«О, господи, у нас же годами строят, а потом годами стройку убирают!»

Владимир Александрович Снегин, аналитик особого отдела, часто отслеживал приближающиеся события буквально по воздуху, по едва уловимым знакам. Он изучал жизнь не в трехмерном пространстве соцреализма, а старался постигнуть четвертое и пятое измерения. Исследования возникновения и движения событий показали, что каждое предупреждает о своем появлении как минимум трижды, постепенно опускаясь из нематериального уровня на физический. Нужно только уловить эти знаки, увидеть, услышать, отличить в огромном потоке информации. Кем-то оброненная в толпе фраза может дать ответ на вопрос, подсказать будущее. Реклама на улице, слоган, песня, плакат - все вдруг как будто оживает и разговаривает с тобой, будто кто-то стоит за всем этим и направляет по нужному руслу поток мелких примет. Такое ощущение, что судьба использует все подручные материалы в качестве предупреждения или намека.

Снегин меньше всего задумывался о себе, от его решений зависела жизнь и безопасность многих людей. Мелочам он уделял большое внимание. Подойдя к паспортному контролю, он стал машинально рассматривать очередь, гладкие серые стены, персонал аэропорта, пытаясь найти какое-нибудь опровержение неприятной надписи.

Все это время чуть поодаль от Снегина переминался с ноги на ногу молодой крепкий мужчина, похожий на телохранителя. Он не сводил с него глаз, но и близко к нему не приближался. Снегин сам сделал первый шаг и обратился как к старому другу: