Сансара. Оборот второй. И пришел творец

Я вернулся в комнату, которую мужик оставил нам с Фионой. Сделал круг по комнате и, не найдя второй кровати, рухнул рядом с вырубленной наглухо кошкодевкой. Задумался, закрыл ли я дверь. Мысль была настолько увлекательной, что я с ней и уснул, несмотря на храп тян, который всё сильнее напоминал уютное кошачье мурчание.

* * *

Проснулись мы одновременно — будто толкнул кто. Я почти протрезвел и сразу смекнул, что темно и прохладно. Наверное, на дворе стояла осень, либо ранняя весна — не заметил как-то, по деревьям. Днём-то вроде припекало, а как солнце зашло — тот ещё колотун. У Фионы стучали зубы.

— К-к-костя?

— М? — лениво откликнулся я.

— М-м-между нами… Между нами…

— Между нами — тишина, — зевнул я. — Небо, полное дождя…

— М-между нами ничего не было?

— Ну как же «ничего»? Говорю ж — небо.

Голова, что характерно, почти не болела. Только кружилась немного. Эх, и хорошее же пиво в этом мире! По-моему, одно такое пиво оправдывает вообще всё, что угодно, любые страдания.

Вспомнив о страданиях, я вспомнил и ночной визит к Диане. Содрогнулся. Блин! Вот придурок-то! И этот ещё, который «возьми моё сердце», подкузьмил, ничего не скажешь. Надо было додуматься — пьяного в дрова человека к бабе в комнату впихнуть.

— Где здесь туалет? — резко села на кровати Фиона.

— На улице, — сказал я.

— Как — на улице? — Она так удивилась, что её глаза, кажется, начали светиться в темноте.

— Ну, так. Налево, за углом, — зевнул я.

— Какой кошмар. Какое варварство!

— Хочешь, лоток тебе в углу поставим, — усмехнулся я.

Но быстро понял, что шутки шутками, а в туалет-то действительно надо. Причём, надо срочно.

— Дурак! — Меня вскользь стукнули по голове.

— Так, ну-ка бегом пошла! — прикрикнул я, вставая. — Сортир один, а пива было много!

Фиона выскочила в дверь, которую я, конечно же, оставил открытой. Я, скрипя зубами, добрался до окна, отворил ставни и вдохнул ночной свежий воздух.

Легче не стало. Наоборот, возникло крепкое ощущение того, что всё кончено, и дальнейшая борьба бессмысленна.

В голове мелькнула паника. Потом — улеглась. Кого тут, собственно, бояться-то?..

С этой мыслью я влез коленями на узкий подоконник и расстегнул молнию на агентских брюках. Эх, никто, наверное, в таком костюме ещё так не нажирался… Позорю честь мундира, так сказать.

Пустынный двор трактира заливал лунный свет. Хлопнула дверь, выскочила наружу быстрая тень с кошачьим хвостом и скрылась за углом. Дверь, значит, далеко от моего окна. Никого не обижу. Ну, пора…

Облегчение накрыло меня нежной волной, подхватило и понесло в страну блаженства. И эта прохладная ночь, и эта луна, и этот сверчок, где-то что-то сверчащий — всё наполнило мою душу таким невыносимым счастьем, что захотелось петь. Но я взял себя в руки и ограничился вздохом.

Минуту спустя слева от меня распахнулись ставни соседнего окна и наружу высунулась растрёпанная со сна Диана. Мигом оценив обстановку, она спросила:

— Охерел?

— Прошу прощения, ситуация, товарищ партнёр, была безотлагательная, — покаялся я.

Поток и не думал иссякать. Я уже начал беспокоиться. Ну не могло же во мне поместиться столько жидкости! Ну правда?

— Животное, — констатировала Диана.

Щёлкнула зажигалка, и до меня долетел запах дыма. И где, когда она успела сигарету замутить? В пиджаке у Андреаса? В бардачке «тарелки»?..

— Это, между прочим, невежливо, — сказал я, прилагая усилия к скорейшему завершению мочеиспускания. — Спросила бы сначала меня, не возражаю ли я…

— Ты же не возражаешь? — лениво спросила Диана.

— Да ладно, чего уж там…

Внизу появилась Фиона. Она сначала хотела просто войти в дверь, но кошачьи уши зашевелились, уловив звук водопада. Она подняла голову и ахнула:

— Костя!

Костя, Костя… Я уж двадцать три года, как Костя. Вот можно подумать, сам в восторге от такой ситуации.

— Раскаиваюсь, — процедил я сквозь зубы.

Процесс дегидратации подошёл к концу, и одновременно с этим на меня накатил сушняк. Вот блин! Теперь переться воду искать. А воду-то найти проблема. Пиво явно быстрее найду. И повторится всё, как встарь…

Однако проблема обезвоживания отошла на второй план довольно быстро. Я взялся за ширинку, намереваясь её застегнуть, когда где-то вдалеке что-то громко бахнуло. Так громко, что я вздрогнул и потерял равновесие.

— Б@@@@! — заорал я, в панике хватаясь за всё подряд.

Всего подряд было не так много. Под руку удачно попался только ставень. На нём я и повис. Верхняя петля тут же, скрипнув, выскочила из стены, нижняя оказалась крепче и только погнулась.

— Спасите! — нежным голосом проблеял я, боясь не то что шевельнуться — даже вдохнуть.

Внизу верещала тян. Диана — ржала, как лошадь.

— Хватит ржать! — пропищал я, чувствуя, как петля гнётся всё сильнее и сильнее. — Диана, прошу, умоляю, я не хочу падать… в мочу!

Высота была, в общем-то, не опасная, но после всего, что я устроил там, внизу, мне было бы менее страшно спрыгнуть с небоскрёба.

— Господи, как же я с вами мучаюсь, — вздохнула Диана и, выбросив окурок, скрылась в окне.