Сандро из Чегема. Том 3

— Это все ерунда, — сказал Опивало, выходя на берег, — недаром же меня зовут Опивалой. Вот если б вы увидели Джамхуха — Сына Оленя, вы бы подивились настоящему чуду! Он всем дает бесплатные советы и делает предсказания, которые сбываются даже раньше, чем он предсказал. Впервые шестилетним мальчиком, услышав человеческую речь — я, конечно, имею в виду абхазскую речь, — он выучил наш язык за пять дней! Вот это чудо!

— Я и есть Джамхух — Сын Оленя, — сказал Джамхух. — В твоих словах немало правды, хотя есть и преувеличение. Ну, а насчет абхазского языка, то я его выучил не за пять дней, а за два, хотя это не имеет значения.

— Спасибо Великому Весовщику, — воскликнул Опивало, — что он меня надоумил пить из этого водопада! Возьми меня с собой, Джамхух, авось я тебе пригожусь в пути.

Ну что ж, Опивало, идем, — сказал Джамхух, — только знай…

И он ему рассказал о цели своего путешествия и о многих опасностях, связанных с ним.

— Ничего, — успокоил Опивало, — с тобой я готов на все! А если дело дойдет до выпивки, то скорее дятел, долбящий дерево, умрет от сотрясения мозга, чем эти великаны меня перепьют!

— Слушайте, а вы похожи друг на друга, — сказал Джамхух, оглядывая упитанную, но не слишком толстую фигуру Опивала.

Опивало и Объедало были в самом деле похожи друг на друга. Только у Объедалы волосы были черные, как жирная земля, а у Опивалы были волосы светло-золотистые, как вода на зорьке.

— Да-а, — сказал Опивало, ревниво взглянув на Объедалу, — пусть становится под водопад, и тогда посмотрим, на что он способен.

— Да-а, — сказал Объедало, — пусть меня повесят на шее моей жены, если ты способен съесть хотя бы мысок, на котором мы стоим. Съешь, а потом запьешь водопадом.

Опивало очень удивился такому предложению, но тут Джамхух поведал ему о способностях Объедалы, и они втроем пошли дальше.

Они пошли дальше по дороге, и Джамхух им рассказывал поучительные истории, чтобы они мудрели на ходу, а также делал попутные замечания, разглядывая окружающую природу.

Однажды Объедало сказал:

— Меня вот что удивляет, Сын Оленя. Я как-то заметил орла, который — высоко! высоко! высоко! — летал в небе и вдруг камнем опустился на землю. Я думал, он сейчас схватит зайца или дикую индюшку, а он сел на дохлого осла и стал его клевать. И я подивился: зачем было так высоко летать, чтобы потом сесть на дохлого осла?

— Чем выше летает птица, тем вернее она питается падалью, — сказал Джамхух. — Чем разумнее живое существо, тем вонючей его дерьмо… Понятно я говорю, Объедало?

— Первая часть понятна, — проговорил Объедало, подумав, — а вторая часть не совсем.

— По-моему, ты намекаешь на человека, — сказал Опивало.

— Но ведь у свиньи тоже очень нехороший запах помета, — сказал Объедало, ревнуя Опивалу за то, что тот понял намек, а он не понял.

— К сожалению, ты прав, — согласился Джамхух, — это только доказывает, что у свиньи много сходства с дурным человеком или у человека много общего со свиньей.

— Но, Джамхух, — воскликнул добрый Объедало, — может, хотя бы в будущем человек отойдет от свиньи!

— Будем надеяться, — улыбнулся Джамхух, — отчасти в этом смысл нашей с вами жизни.

— Или свинья отойдет от человека, — пошутил Опивало.

— Я вижу, друзья, — сказал Джамхух, — наше путешествие идет вам впрок.

Когда они вечером, расстелив бурку, поужинали у костра, Джамхух решил познакомить своих спутников с поэзией. Оказалось, что ни Объедало, ни Опивало никогда не слышали настоящих стихов. Правда, они оба любили народные песни. Особенно много застольных песен знал Опивало.

— Нет, — сказал Джамхух, — я имею в виду совсем другое. Вот я вам прочту стихи древнеабхазского поэта, а вы догадайтесь, о чем они. — И он прочел им такие стихи:

Скорпион
Влез на белый цветок
И умер от неожиданности.

Опивало посмотрел на Объедалу и сделал вид, что он понимает, о чем эти стихи, но не хочет говорить. Объедало тоже посмотрел на Опивалу и сделал такой же вид.

— Так что же? — спросил Джамхух.

— Я-то догадываюсь, — сказал Опивало, который был похитрей Объедалы. — Но если я скажу. Объедало тут же станет уверять, что и он так думал.

— И не собираюсь, — обиделся Объедало, — подумаешь, умник-водохлеб! Считай, Джамхух, что я не знаю, о чем эта притча.

— Ну, а ты? — спросил Джамхух у Опивалы.

— Я думаю, — произнес Опивало, — что скорпион влез на белый цветок, а цветок-то оказался ядовитым! Вот он и умер!

— Нет, — сказал Джамхух, — я вижу, вам пока нужно объяснять смысл поэзии. Вот что хотел сказать поэт. Скорпион сам черный, мысли у него черные, и дела у него черные. И он думал, что все на свете черное. И вдруг он увидел белый цветок и понял, что вся его жизнь неправильная, и он от этого умер.

— А-а-а, — протянул Опивало, — вот оно как! Здорово придумано.

— Но не сразу допрешь, — добавил Объедало, довольный, что Опивало тоже, оказывается, не понимал стихотворения, как и он.

— Ничего, — сказал Джамхух, — постепенно привыкнете.

С этим они улеглись у костра на расстеленной бурке и уснули.