Санара. Новая руна

В старом прошлом? Или же другом, измененном?

– …ты знаешь, что ему выдали премию? Он говорит, что приготовил тебе какой-то «супер» подарок, но даже мне не сказал какой, не спрашивай…

Я уже слышала эти слова, проживала их прежде. Дальше разговор пойдет про коржи, торт, ягоды, пропитку. Про то, что Иттан очень красивый остров. Но что ждет меня на самом деле? Подсядет ли снова ко мне на лавочку возле цветочного магазина Верховный Судья. Я зашла на круг или же выбралась в чудесную реальность, что все проблемы остались позади?

– …Крем для коржей и пропитку я уже сварила. Судя по запаху, все получилось отлично… Леа, ты на морском будешь в полвторого? Без опозданий?

Я мычала в трубку совсем как в тот раз, в первый.

И понимала, чтобы все прояснить, мне очень нужно бежать в Клео.

Аид ведь… меня помнит? Ведь я не могла сердцем выбрать ту ветку, где он обо мне позабыл?

Три часа пополудни.

Иттан оказался прекрасен. Ветреный, дикий остров с золотыми пляжами, воистину роскошная вилла, удивительной красоты тихая витая беседка.

И все родные в сборе. Улыбчивый отец, купивший мне на всю зарплату дорогой набор «исследователя», беспечно щебечущая мама, сестра, Данка, которая сегодня не поранила ноготь.

Аид не пришел.

Ни к цветочному магазину, ни позже.

Не совершил этим утром аварийную посадку на воду, угодив в грозовой фронт, аэролет, не попали в больницу родители. Все живы, здоровы. Я проживала свой день рождения по идеальному сценарию, и часть меня была счастлива.

А другая часть, увы, задумчива и очень печальна.

Санара не пришел… Возможно, здесь он обо мне даже не знал.

Я поддерживала разговор с любимыми по мере сил, ела салат, наблюдала за перемазанной радостной Данкиной мордашкой. За деловитой Герой, расслабленным отцом, довольной мамой. Спросила вдруг невпопад:

– Мам, а у тебя есть знакомый по имени Майрон? – Подсела на перила голодная чайка, и мне вспомнилась другая – удивленная, сидящая на Сиреневых скалах, когда я сиганула с балкона вниз.

– Майрон? Дай подумать. Был в детстве знакомый мальчишка, в деревне у бабушки Глаи, ты ее не помнишь. И я его уж лет тридцать как не видела…

– Красивый он был?

– Симпатичный. Теперь уж и лицо в памяти стерлось.

Наверное, он ей нравился, раз в другой ветке она назвала его именем сына.

– Дочь, знаешь, что еще есть в твоем новом наборе? – похвастал отец. – Инфравизор! Это он стоил половину всей суммы. Я гонялся за этим чемоданчиком два месяца. Два! Все затем, чтобы ты могла их увидеть по-новому, своих Элементалов…

Он очень гордился собой. Знал, что угодил, не понимал только, что угодил старой Леа, что перед ним сидела странная задумчивая особа, запутавшаяся в том, кто она теперь.

– Классно, а?

– Классно. Пап, а как зовут придворного Чародея?

Поперхнулась даже Гера.

– Чародея? – отец отложил горячее еще мясо гриль, которое сам только что приготовил. – Не помню. А с каких пор ты интересуешься дворцовыми делами?

– Да я… просто.

Они приписывали мою задумчивость и прострацию смене глобальных периодов жизни – была ребенком, студенткой, а стала взрослой девушкой. Свободной, самостоятельно принимающей решения. Конечно, это в некоторой степени тяжесть, потому что ответственность.

Нова внутри меня, силуэт которой я почему-то продолжала чувствовать (по привычке?), при слове «ответственность» веселилась. Она это умела, задорно относиться ко всякого рода тяжести. И почему-то хотелось веселиться вместе с ней, однако давила грусть.

«Он не пришел».

А я бы пообещала ему, что не буду расшифровывать этот чертов алфавит, утянула бы за собой в квартиру, сожгла бы при нем старые записи…

– За тебя, моя хорошая. – В глазах мамы блестели слезы радости, в руке зажат бокал с шампанским. – Как хорошо, что нам все удалось, да? Повезло с этим островом, и нашлись на его аренду деньги. Все, как ты мечтала. И тебе, моя девочка, сегодня двадцать один…

Она промокнула глаза.

С теплом и заботой смотрела Гера – для нее я навсегда «младшенькая»; молчал отец, и в его молчании было столько любви, что слова не уместили бы. Продолжала ковырять кусок торта Данка – она еще не забыла о том, что нет ничего важнее, чем наслаждаться моментом.

– За тебя!

– За тебя!

– С днем рождения, Леа!

Поднялись и звякнули над столом бокалы.

* * *

Шесть вечера.

(Veronica Bravo – Light Me Up)

Потому как утром Аид не создал на востоке грозовой фронт, непогода не добралась до Бонзы, и вечер стоял ясный, тихий. Официальная часть дня рождения с родственниками завершилась – меня заботливо и с напутствиями отпустили в «романтичный вечер». Переглядывались за спиной, радовались, шептались – возможно, Кевин сделает ей предложение, столько лет вместе…

Не сделает.

Бар в столь ранний час пустовал; и не сидел к моему великому сожалению у стены человек, чей взгляд в прошлый раз жег мне спину.