Самый жаркий день (СИ)

Поняв, что отвертеться не получится, я поклонилась. Кликнула Таньку и отправилась переодеваться.

На улице Михаил Павлович пытался настоять на том, что ехать мы будем в его карете, но Тимофей с выражением глубочайшего почтения и преданности настоял: мол, графиня Болкошина воспользуется своим экипажем. Его слова возможном покушении на Александру Платоновну Великого Князя лишь возмутили, и он горделиво сообщил, что сможет защитить девушку и сам. Возможный спор прекратил начальник его охраны, сославшийся на приказ оберегать высочайшую персону от любых опасностей, а если на даму объявлена охота, под удар может попасть и высочайшая особа, что недопустимо. Михаил, сам требующий беспрекословного подчинения уложениям, был вынужден согласиться.

– Не хотите замуж, Александра Платоновна? – улыбнулся Тимка уже в нашем экипаже.

– Подслушивал?

– Конечно. Служба такая!

– Служба у него… Любопытное тебе было!

– Любопытно, – согласился «нукер».

– Сам-то что мыслишь?

Тимофей подумал немного и ответил:

– Женитьба – дело хлопотное. Праздник закончится, а жизнь продолжится. Вы будете всегда в подчиненном положении, а натуре Вашей это претить будет. Но и отказать сложно.

– Сложно, – согласилась я.

Дальше ехали молча, и в голове моей почему-то не было никаких мыслей. Словно превратилась в фаталистку, которой все равно, как сложится ее судьба. Будь как будет? Хотелось возмутиться такой слабости, но сил на это уже не осталось.

Прохожие с любопытством рассматривали кортеж, многочисленные извозчики споро отворачивали в стороны, пропуская кареты с императорским гербом. А ведь стоит мне сказать «да», и мой экипаж будет так же проноситься по улицам столицы, не встречая никаких препятствий. Расплата за это – жизнь с нелюбимым человеком.

Наследник принял нас незамедлительно, выпроводив из кабинета всех присутствующих, едва услышав, о чем пойдет речь. По лицу Николая Павловича совсем было не разобрать, что он думает о желании брата взять вы жены графиню Болкошину, сначала он просто выслушал Михаила.

– Отказывается? – только и спросил он, когда Великий Князь закончил.

– Да, Ваше Императорское Высочество.

– Ники! Просил же!

– При посторонних только согласно протоколу, – отрезал Михаил.

– Так ты на ней жениться собрался, какая она тебе посторонняя?

– Пока не женился, – поджал губы мой «жених».

– Александра Платоновна, а Вы сама-то что думаете?

И вновь мне пришлось подбирать слова, объясняя все невыгоды от будущей свадьбы. Лицо Николая не выражало никаких эмоций, и это нервировало основательно, я просто не понимала, принимает он мои аргументы, или нет. И, в конце концов, от пользы для государства моя речь перешла к банальному женскому «не хочу».

– Тоскуете по своему штабс-ротмистру? – ухмыльнулся наследник.

– Тоскую, – призналась я.

Где ты сейчас, мой Серж? Не сразила ли тебя персидская пуля?

– Негоже неволить даму. Согласен, Мики?

Михаил от такого обращения дернул щекой, но промолчал. Очевидно, что я не знала каких-то подробностей, потому что идея с женитьбой у будущего Императора удивления не вызвала.

Николай Павлович заложил руки за спину и прошелся по кабинету. Остановился у окна, где за стеклом раскинулась гладь Невы, сейчас лишь малость дернутая рябью. По ее водам сновали многочисленные лодки, а от пристани перед дворцом как раз отходил пироскаф «Скорый», построенный шотландцем Бердом. Паровик он использовал мой, и с его помощью суденышко оправдывало свое название, пробегая путь до Кронштадта всего за пару часов[1].

– Настолько не хочешь немку? – спросил наследник брата.

– Видеть ее не желаю!

– Так ты же ее и не видел еще!

– Она мне заранее не нравится.

Я не понимала, о ком речь, но догадывалась, о чем. Вдовствующая императрица, мать обоих этих мужчин, все же выбила себе право подыскивать детям женихов и невест. Такая иллюзия власти была дарована ей Павлом, полагаю, чтобы занять супругу хоть чем-то, избавившись от необходимости лишний раз ее видеть. А так – важное дело делает, укрепляет связи с другими коронованными семьями. Тем более что кому как не ей больше знать о многочисленных отпрысках своры германских князей, традиционно поставляющих суженных под венец для русской императорской фамилии.

– Шарлотта Вюртембергская – партия достойная, – укорил брата Николай Павлович. – Образованная, умная, хороша лицом. Русский язык учит.

– Не хочу! – с вызовом ответил Михаил.

Наследник повернулся ко мне:

– Пойдете за Великого Князя?

Я поклонилась и, с молитвами в мыслях, сказала:

– Предпочла бы избежать этого, Ваше Высочество. По озвученным выше причинам.

– Значит, решено. Ты, Миша, женишься на немке. Это не обсуждается! Ты – Великий Князь, себе ты во многом не принадлежишь. И в сегодняшней ситуации мне не следует ссориться с mama еще и по поводу твоей женитьбы. Обручишься – и делай, что хочешь! А Вы, Александра Платоновна, возглавите экспедицию в Индию.

– Но…

– Слова Императора Вы сами слышали! Или замуж за Михаила, или в Индию!