Самый темный соблазн (ЛП)

— Виола, сладкая. Поговори со мной. Скажи мне, что я хочу знать, — его тон был чувственной лаской, блаженной и убедительной, и тем не менее даже с феромонами, воздействующими на Париса, он хотел только одну женщину, и Виола не была ею.

— Я хотела поблагодарить вас за моего демона, — тем временем продолжила богиня, как будто Парис ее и не прерывал. Как будто не источал аромат истинного удовольствия. — Этот демон самый лучший! Но на полпути в Будапешт прежде, чем я нашла вашу крепость, я совсем позабыла о вас. Уверена, что ты меня поймешь, — она поправила волосы, отвела взгляд от Париса и помахала кому-то справа от себя.

— В общем, в любом случае, раз уж ты здесь, спасибо. Можешь передать мою благодарность остальным. Теперь тебе надо… Ай! Кто поставил сюда зеркало? — взвизгнула Виола.

Чистая ярость промелькнула на ее лице, на миг, равный одному удару сердца, и тут же сменилась иступленным восторгом, когда богиня вперилась в свое отражение.

— Посмотри на меня. — Она повернулась одним боком… другим… и снова застыла в эффектной позе. — Я великолепна.

— Виола. — Секунды шли, а богиня никак не могла собой налюбоваться. Она даже послала себе воздушный поцелуй. Отлично. Придется сделать по-другому. — Я могу заставить тебя молить о моем прикосновении, Виола. Перед всеми. И поверь мне, ты будешь умолять. Ты будешь рыдать, но я не подарю тебе облегчения. Уж я за этим прослежу. И знаешь что еще? Это даже не худшее из того, что я с тобой сделаю.

Прошло несколько секунд, но Виола так и не соизволила ответить.

Ярость…

Разочарование…

Тьма… поднимается…Он хотел ударить, чтобы причинить боль, чтобы убить.

Он вдохнул, задержал дыхание… почувствовал аромат роз… и выдохнул. Хорошо. Ладно.На сей раз ему удалось притушить свои эмоции за мгновение до взрыва…

И внезапно он понял, что Виола, возможно, просто не могла справиться с собой. Парис прекрасно знал, что все демоны из ящика Пандоры обладали тем или иным недостатком. Вероятно, у неё то же был такой. Ведь богиня была одержима демоном Нарциссизма, то есть самовлюбленности.

Проверяя свою теорию, Парис стал перед Виолой, загораживая зеркало. Все ее тело напряглось. Взгляд метнулся вправо, затем влево, словно ища тех, кто пытался навредить ей, пока она не была способна себя защитить. Никто не приблизился, и богиня, облегченно вздохнув, расслабилась.

— Я выпотрошу этого паразита! — отчаянно прошептала она.

В яблочко. Она терпеть не могла свой недостаток.

— Сосредоточься на мне, Виола, — он схватил ее за плечи, сжимая сильнее, чем собирался, и тряс богиню до тех пор, пока она не посмотрела на него глазами цвета корицы. — Расскажи мне то, что я хочу знать, и ты уйдёшь отсюда невредимой.

Она так и не испугалась и легко освободилась от его хватки.

— Такой нетерпеливый. Я должна бы уже привыкнуть к этому, но увы. Бросающиеся на меня мужчины… меня обременяют.

— Виола!

— Хорошо. Давай посмотрим, что думают по этому поводу мои поклонники, — она взяла свой телефон и прочитала сообщения на экране. — Четыреста восемьдесят пять голосов: «Помоги ему, дав мой номер телефона». Двести семь голосов: «Ты что, идиотка? Заберись на него, как на гору».И сто двадцать три голоса: «Он мой, сучка, проваливай», — Виола посмотрела на Париса и улыбнулась. — Ну что ж, людишки сказали свое слово. Да, я расскажу тебе о душах.

Облегчение сменилось нетерпением.

— Тогда выкладывай. Сию же минуту.

— Эй, ты. Ничтожество. — Резкий голос раздался у него за спиной.

И один из тех, кого прежде он "задел", наконец, решил выразить свое неудовольствие. Повелитель стиснул зубы и снова сжал руками плечи богини.

— Виола. Ну же. — Она расскажет все Парису, и тот уйдет, наконец, по-настоящему принимаясь за поиски.

— Убери руки от моей женщины!

Или нет.Спущенная с привязи агрессия капнула от тона мужчины, и потребность в насилии быстро всплыла внутри Париса.

Сдерживать себя,советовал здравый смысл. Победа в пределах досягаемости.

— Твой друг?

— У меня нет друзей. — Виола, изящными пальчиками подняв вверх, выбившиеся локоны заправила несколько завитков волос за ухо. — Только поклонники.

— Я к тебе обращаюсь, демон, — снова мужчина.

Жажда росла… становясь более сильной, более неутолимой… плотное, черное облако, которое не рассеется, пока кровавые реки не потекут у его ног.

— Если хочешь, чтобы твой почитатель выжил, перенеси нас отсюда. — Париса всегда мутило после перемещения силой мысли с одного места в другое. Но лучше уж тошнота, чем помеха.

— Я не знаю, — сказала она. — Хочу, чтобы он выжил, то есть.

— Ты слышишь меня, демон? — тон был резким, и гораздо более решительным. — Отойди от нее и повернись лицом ко мне. Или ты трус?

Мгла окутала разум Париса, оставив лишь одну всепоглощающую мысль. Ублюдок встал у него на пути, не давая ему добраться до Сиенны, а препятствия следовало устранять. Так или иначе.