Самый темный час

- Господин главнокомандующий! Вверенные мне подразделения коалиционных сил, оперативно-тактического соединения «Граб», завершают блокирование группировки противника в районе наспунктов Лубень - Красновка. Противник, силами двух неполных полков, при поддержки бронетехники ведёт бой с нашими передовыми частями, активно маневрирует. Согласно плану разработанному в штабе миротворческой группировки, мы выдавим мятежников к реке и там накроем артогнём. Уцелевших встретят на украинской стороне подразделения местных сил самообороны с которыми мы координируем свои действия…

Полковник стал подозревать, что сейчас наступит момент ради которого его собственно и попросили остаться. Едва эта мысль успела оформиться, как Рассел вдруг развернулся к Трентону всем корпусом и предложил:

- Полковник, президенту важно ваше мнение о работе наших союзников, вы можете составить заключение по ходу дела?

Более всего Трентон не хотел оказаться крайним в какой-нибудь тёмной политической интрижке, но сейчас не видя особого выбора, он согласно кивнул. Подойдя ближе к столу, он нашёл свободный терминал и обратился к президенту:

- Мне нужен соответствующий доступ к каналу связи и картинка со спутника и полномочия на перехват управления войсками в районе операции, если что-то пойдёт не так, господин президент, сэр.

Оруэлл одобрительно кивнул и обращаясь к польскому генералу коротко представил Трентона ему:

- Генерал Сосновски, позвольте представить вам нашего нового заместителя советника от КНШ [23], полковника Теодора Трентона. Он будет вместе с нами наблюдать за действиями вашей группировки. Зампред комитета начальников штабов, генерал Дэвидсон, лично рекомендует полковника. Полковник Трентон - боевой офицер, вам нечего опасаться. О прямом вмешательстве речи не идёт, это ваша операция, но такой вариант мы все должны учитывать. Ничего личного, генерал. От его заключения по итогам операции зависит объём помощи, о которой я вчера говорил с вашим президентом, мистером Закревски.

Трентон увидел, как на лице поляка промелькнула тень раздражения, тот едва заметно дёрнул щекой, но вслух произнёс:

- Мы будем рады оказать всяческое содействие союзникам, господин главнокомандующий.

Трентона особо не волновали чувства военных из бывших советских стран, поэтому он сделал так, что одна из камер над планшетом развернулась в его сторону и поляк теперь его увидел. Сухо кивнув, полковник распорядился:

- Господин генерал, я полковник Трентон. Прошу вас, передать вашим связистам чтобы начали обмен пакетами протоколов доступа к вашей системе оперативного мониторинга. Мешать я не стану, но хочу видеть какими силами располагаете вы и противник.

Сосновский кивнул и что-то приказал на своём трескучем наречии невидимым помощникам. Полковник успел разглядеть, как за спиной поляка мелькнул смазанный силуэт. Через пару секунд, чернокожая девушка державшая связь с Европой доложила по громкой связи:

- Полковник Трентон, сэр, я капитан Пирсалл из группы обеспечения, сэр. Буду координировать связь, если нужно – перевод и общение с командованием зоны Брайфорт. Получены протоколы доступа, приоритет «А». Полковник Трентон, сэр, переключитесь на двенадцатый канал, я замыкаю на вас спутники системы «Эшелон-4» и «Эшелон- 27», они будут над районом операции ещё два часа пятьдесят три минуты. Знаете как масштабировать карту, вам помочь, сэр?

Трентон не любил всяческую новомодную электронику, однако пользоваться ею умел довольно уверенно. Выдвинув пальцами панель пульта штабного «Блюфорса», он уверенно подтвердил приоритет доступа и вскоре перед ним на всём пространстве планшета появилась разбитая поквадратно карта района в котором блокированы русские мятежники. С плохо скрытым торжеством, он небрежно бросил в пространство перед собой:

- Благодарю, я вполне справлюсь сам, капитан. Дайте мне данные по радиоперехвату в зоне проведения операции, не хочу сюрпризов.

- Слушаюсь, сэр!