Самый темный час

В порыве раздражения я хотела было возмутиться, но мое гневное «Эй!» быстро превратилось в вопль отвращения и ужаса, когда в рот сводному брату полился отнюдь не сок — туда посыпались жуки.

Сотни, тысячи жуков. Живее всех живых, они извивались, выползали и падали из его открытого рта.

Случившееся дошло до Балбеса на долю секунды позже, чем до меня. Он швырнул пакет на пол и кинулся к раковине, пытаясь выплюнуть изо рта как можно больше черных жучков. А в это время полчище их сородичей выбегало из пакета на пол.

Не знаю, как я умудрилась найти в себе силы, чтобы сделать то, что сделала. Если я что и ненавижу, так это жуков. Это одна из основных причин — сразу после ядовитого дуба, — почему я провожу так мало времени на открытом воздухе. Нет, я ничего не имею против залетного муравья, тонущего в бассейне, или бабочки, приземлившейся мне на плечо, но покажите мне комара или, не приведи господи, таракана — и только вы меня и видели.

Однако, несмотря на мой почти парализующий страх перед любым живым существом размерами меньше арахиса, я подняла пакет из-под сока с пола, опрокинула его содержимое в раковину и затем — быстрее, чем вы успели бы произнести «Рейд», — щелкнула по кнопке измельчителя.

— Девьмо! — вопил Белбес, не прекращая отплевываться. — Гвебаное девьмо!

Только он кричал не «гребаное». Учитывая обстоятельства, его можно было простить.

На наши вопли прибежали Соня и отчим. Они застыли на месте и очумело уставились на сотни черных жуков, избежавших смерти в кухонной канализации и шнырявших сейчас по терракотовой плитке. До тех пор, пока я не рявкнула:

— Давите их!

После этого мы дружно принялись топать по полу, пытаясь достать как можно больше этих ползучих гадов.

К тому времени, как мы закончили свои пляски, смыться удалось лишь паре-тройке штук — им хватило мозгов забежать под холодильник, а один или два проделали весь путь до открытых стеклянных дверей и выбежали на веранду. Это был тяжелый, отвратительный труд, и мы замерли посреди кухни, прерывисто дыша… все, кроме Балбеса, который, охнув, ринулся в ванную, вероятно, чтобы прополоснуть рот ополаскивателем или проверить, не застряли ли между зубами жучиные усики.

— Что ж, впредь я не буду покупать органические продукты, — объявил Энди, когда я рассказала, что случилось.

В некотором извращенном роде получилось очень даже смешно. Вот только я знала: не суть важно, органический ли это продукт или замороженный концентрат, когда за дело взялся полтергейст.

Энди оглядел царящий на полу кавардак и, все еще пребывая в растерянности, выдавил:

— Мы должны убрать это до прихода твоей мамы.

Тут он попал в точку. Думаете, у меня бзик на жуках? Вы еще маму мою не видели. Любителями природы нас с ней не назовешь.

Мы разом окунулись в работу, соскребая и отмывая с плитки жучиные кишки, и в процессе я то и дело тонко намекала, мол, какое-то время надо бы заказывать еду не только на ужин. У меня не было уверенности в том, добралась ли Мария и до других продуктов, но, думается мне, в зоне риска находилось все, что лежало в буфете и холодильнике.

Энди охотно со мной согласился, разглагольствуя о том, как нашествия насекомых могут уничтожать целые посевы, сколько построек, над которыми он работал, привели в полную негодность термиты и насколько важно проводить регулярную дезинфекцию дома.

Вот только толку-то от дезинфекции, так и тянуло меня возразить, когда нашествие насекомых — дело рук мстительного призрака.

Само собой, я смолчала. Я как-то сильно сомневалась, что он бы понял, что я имела в виду. Энди не верит в призраков.

Классно, должно быть, позволить себе подобную роскошь.

Когда мы с Соней в конце концов появились на работе, ненадолго показалось, что дела понемногу налаживаются, раз за опоздание нам даже не влетело. А все, разумеется, благодаря Соне, в которого Кейтлин втюрилась по самые уши и ради которого могла закрыть глаза на что угодно. Так что, сами видите, от сводных братьев все же есть какая-то польза.

Не похоже было даже, что Слейтеры имеют ко мне претензии по поводу моего решения вывести Джека за территорию отеля без их ведома, поскольку мне велели сразу же подняться к ним в номер. Все так хорошо складывается, думала я, шагая по устланным толстыми коврами коридорам, что даже не верится, но это лишний раз подтверждает, что за каждой тучей прячется чистое голубое небо.

Во всяком случае, с такими мыслями я постучала в дверь. Однако когда она открылась и явила моему взору не только Джека, а обоих братьев Слейтеров, одетых в плавки, я в этом как-то засомневалась.

Джек вцепился в меня, как котенок в клубок пряжи.

— Представляешь, — радостно возопил он, — Пол сегодня не пойдет играть ни в гольф, ни в теннис! Он весь день хочет провести с нами! Здорово, правда?

— Ну-у…

— Да, Сьюз, — сказал Пол. На нем были длинные мешковатые шорты для плавания (все-таки могло быть и хуже: он мог напялить одни из тех микроскопических плавок), полотенце на шее и больше ничего, кроме разве что ухмылочки на лице. — Здорово же?

— Ну-у, да, — нехотя ответила я. — Здорово.