Самый старший лейтенант. Разведгруппа из будущего

Нет, не нужно об этом. Лучше подойдем с практической точки зрения. Вопрос элементарен — можно было удержать город? Зная, «как будет», имея все расчеты и данные. Можно чуть осторожнее вводить в бой свежие необстрелянные части, жесточайшим образом разобраться с подвозом боеприпасов. И держаться, держаться на подготовленных рубежах. Подправить, подсказать, помочь отсюда. Там, в СОРе[6] 42-го, были крепкие люди, учить их смешно, но им бы дать информацию… Группа агентов «К», вброс дополнительных разведданных, точное знание обстановки на море… Справились бы. Женька видел план операции. Можно удержать. Видел и расчеты аналитиков. Коррекция 0,03-0,1. Дерьмовая цифра. Крайне неубедительная.

Где-то лопнет. В другом месте. Севастополь устоит, но немцы прорвутся к Баку? Вряд ли, это даже стратегу-переводчику понятно. Не рискнут немцы наступать на Кавказе, оставляя в тылу такую нашу базу, как Севастополь. Тогда где? Ленинград? Воронеж?

Инициатива останется у фрицев. А мы еще не умеем. Научились стойко держаться, умирать с честью, но побеждать еще не умеем. И уйдут на Херсонес тысячи. В плен уйдут, в смерть. Лучшие бойцы, стойкие, умелые…

«Оставшиеся разрозненные остатки войск на ограниченной береговой территории района бухт Камышевой и Казачьей, 35-й береговой батареи и Херсонесского полуострова в количестве около 50–60 тысяч, из которых около половины, если не больше, были раненые разной степени, лишенные единого командования, а главное, боеприпасов и продовольствия, пресной воды, несмотря на героическое сопротивление, были обречены на поражение и плен».[7]

Женька выключил компьютер. Надевать сапоги и сражаться с диалектом среднефранского лучше на свежую голову. А о стратегии должны думать специально обученные люди.

Во дворе было недурно. Мартовская свежесть кружила голову. Асфальтовый запашок развеялся, видимо, доблестные дорожники сдвинули свою технику ближе к Лужникам. Тускло светились окошки КПП. Узкий двор спящей части сиял многими лунами, щедро разбросанными по лужам. Женька повис на перекладине турника, вяло раскачивал ногами. Надо бы голову отключить. Прибор сложный и перегревается очень даже легко. Катрин как-то мельком упомянула, что для расслабления и отключения лучше всего занятия сексом подходят. Ну, опыт у товарища старшего сержанта имеется. Хотя столь же очевидно, что и определенные сложности с подбором кадров для расслабляющего отдыха у Катерины имеются. Внешность зеленоглазой блондинки в сочетании с многоопытным задубелым сержантским наполнением — довольно взрывоопасное сочетание. Тут только взрывателя-детонатора не хватает. Интересно, что командиршу изначально наполняло? Не могла же она от рождения…

По проспекту с ревом пронесся припозднившийся мотоцикл. Московские байкеры сезон открыли. Сомнительная, между прочим, техника эти тарахтелки. И так шею запросто свернешь, а если по делу использовать… Видел Женька, как хрустят мотоциклы под танковыми гусеницами. Тот эсэсовец, гад, тогда так и не успел спрыгнуть…

На стук казарменной двери Женька среагировал, с турника свалился и даже бушлат успел одернуть.

— Кто здесь вошкается? — осведомилась фигура, украшенная офицерской фуражкой. — Эй, боец, к тебе обращаюсь!

— Рядовой Земляков! — отрапортовал Женька. — Снимаю умственную нагрузку физической.

— А, все у вас не как у людей, — офицер чиркнул зажигалкой, закуривая. — Рановато для физзарядки, да что тебе Устав, такому блатному рядовому.

— У меня, товарищ капитан, должность умственная. От компьютера порой просто глаза на лоб лезут, — на всякий случай оправдался Женька.

— Не болтай. Знаю вашу конторку. Сам собеседование проходил.

Женька дипломатично промолчал. Проходил товарищ капитан собеседование или не проходил, но по факту явно не прошел, поскольку в штате «К» не числится. И вообще не местный. Хотя частично знакомый — уже не первый раз в комендантской казарме ночует. Командировочный. И с майором Варшавиным он действительно разговаривал. Но это не повод.

— Ты молчи. Правильно, — капитан затянулся. — Я так. Ночь сырая. Да еще эти… с гудроном. Не люблю технику ночью.

Кажется, капитан служил где-то под Назранью.

— Да кому ж этот грохот благоухающий нравится… — пробормотал Женька.

Огонек сигареты заалел ярче, и капитан глуховато спросил:

— Слушай, Земляков, а ваша сержантка, она как? Что-то я ее вчера не видел. Здорова? Если не секрет, конечно.

— Здорова. Взяла пару дней по семейным.

— Понятно. И что, серьезные семейные? Она вроде не замужем.

Женька вздохнул: