Самый первый - 2

Хорошо хоть с последним противником повезло — это был полагающийся на невидимость “Призрачный демон”, которого я, благодаря наблюдательности, с легкостью отслеживал и, раз за разом заключая в каменную клеть, дожидался отката всех навыков. Несмотря на такое гуманное обращение, неблагодарная тварь в конце концов самоубилась о шипы очередной клети, отправив меня в следующую битву беззащитным — до отката “каменной кожи” было ещё больше десяти минут.

“Пустынная акула, уровень 121” — подсказала игра, когда я оценивал появившегося противника. А вот про навыки ничего не было. Или их нет, что кажется весьма маловероятным, или моей наблюдательности уже не хватает для более полного опознания — вот это скорее всего. Впрочем, ничего страшного — мне и раньше приходилось лишь догадываться о тех продвинутых гадостях, что готов‍и​ли для​ мен​я ​​враги, простое название этому процессу не особо п‍омогало.

Акула, оправдывая своё название, закружила вокруг, передвигаясь с помощью бахромы щупалец, растущих у неё под брюхом. Холодные и мертвые глаза твари безразлично смотрели на меня, оценивая добычу. Нырок — и тварь вдруг исчезает под землёй, пропадая из вида. Но не для меня — цветная призрачная тень, что я различал с помощью наблюдательности, продолжала кружить по спирали, приближаясь с каждым витком.

Вот почему в темноте я видел всё черно-белым, а сейчас окружающий мир полон красок? Каких-то блеклых и совершенно невообразимых для меня ранее. Это не были обычные цвета, это было что-то совсем другое, названия таких цветов просто не существовало в человеческом языке, но я их видел. С каждым разом всё лучше и лучше.

Может электромагнитные волны того спектра, что недоступен глазам человека? Ведь наш глаз видит только три цвета — красный, зеленый и синий, а все остальные цвета и миллионы оттенков лишь смешение этих трех в разных пропорциях. А я, возможно, теперь наблюдаю больше цветов. А то и весь спектр непрерывно. А что тогда было в темноте? Нейтрино? Мюоны? Скорее всего последнее, так как нейтрино не дало бы столь различимой картинки. А может…

Черт! Ну вот сколько раз уже зарекался не отвлекаться во время боя. Наконец-то решившись, акула, распахнув усеянную частоколом зубов пасть, ринулась на меня из глубины арены. В самый последний миг я телепортнулся всего на метр в сторону и моя усиленная “крошителем черепов” атака обрушилась на уродливую башку твари, вынырнувшую из под‍ ​земли ​в об​ла​​ке песчаных брызг. Выдернутое, будто морковка из ‍грядки, тело сухопутной рыбы отшвырнуло в сторону, где оно вновь скрылось под землей, оставив на поверхности лишь потеки крови.

Оставляя за собой различимый шлейф сочащейся из ран крови, тварь продолжала кружить в глубине, медля с нападением. Но и я никак не мог её достать в толще земли, так что мне оставалось только лишь наблюдать.

Неожиданно акула рванула вверх и я сжал дубину, готовясь к доброй встрече. Вдруг, буквально в метре подо мной, акула круто развернулась, с силой махнув хвостом, к которого слетело странное марево. На автомате, выработанном многочисленными битвами, я телепортнулся как можно дальше в сторону от возможной угрозы. Но волна каменных шипов последовала за мной со скоростью гоночного автомобиля и я, даже не успев дернуться в сторону, оказался насажен на десяток-другой острейших пик.

“Дебаф перелом ноги”, “Дебаф перелом ребра”, “Дебаф кровотечение”, “Дебаф… куча сообщений выскочило на краю поля зрения. А то я без вас не знаю! Как же я так оплошал-то? А акула, раззявив слюнявую пасть, уже мчалась к моему беззащитному телу.

— Б…! — хотел выругаться я, но только лишь булькнул и кашлянул кровью, забрызгав своими потрохами удерживавшие меня в воздухе каменные штыри.

Да подавись ты, тварь! Взревев от натуги, я с хрустом вырвал их каменного плена правую руку, в которой продолжал крепко сжимать своё оружие. Не знаю что там хрустело, но только лишь для того, чтобы удерживать дубину в руках, мне приходилось напрягать все оставшиеся силы, отгоняя прочь накатывающее беспамятство. Я должен был дождаться врага, мне надо прожить всего лишь секунду! В ушах ревело то ли от рева толпы, то ли это была паровозом накатывающая на меня смертушка, но я держался, держался за жизнь, прикипев ненавидящим взглядом к врагу. Во всей вселенной остались только я и он. И вот когда челюсти твари уже смыкались на мне, я высвободил всю свою ярость в одном ударе, разом активируя все навыки и впихивая в глотку твари свою дубину, после чего, наконец, с облегчением унесся на перерождение в яркой вспышке.

* * *

Зрители неиствовали — неукротимый русский одиночка раз за разом прорывался вперёд, совершая невозможное и побеждая казалось бы во всем превосходящих его врагов. Уже не раз знатоки предрекали ему смерть, но он упорно цеплялся за малейшую возможность, каждый раз выцарапывая себе ещё один шанс.