Самый младший

Макар глядит на неё молча, он похлопывает по своей брезентовой школьной сумке. Потом бьёт себя в грудь кулаком и показывает куда-то далеко, за ворота. Всё это значит, что он спешит и его нельзя задерживать. Говорить он не может — рот у него забит пшённой лепёшкой. Тётя Маша только головой качает.

А Макар уже за воротами. Он бежит до угла и здесь, в тупичке, под большим клёном, останавливается. Оглянувшись, вытаскивает из кармана развалившуюся лепёшку и сыплет крошки на землю.

С дерева слетает бойкая воробьиная стая. Воробьи принимаются торопливо склёвывать роскошное угощение.

Макар стоит довольный. Птицы, не замечая его, громко чирикают. Вот самый бойкий, крупный прогоняет соседа, выхватывает у него из-под носа большую крошку, взлетает, а потом снова снижается, чтобы выхватить добычу у другого. Крошек уже нет, а воробьи всё ещё наскакивают друг на друга, как бы спрашивая:

«Где? Где? Где ещё?»

* * *

Уже совсем светло. Даже солнце глядит в просвет, раздвинув плотные облака.

На крыльцо дома выходит мальчик. Он застёгивает большие пуговицы на тёплом пальто и спрыгивает со ступенек сразу двумя ногами, как воробей.

Это Алёша Бодров, самый младший жилец в доме. Он идёт в школу.

Кто из мальчиков не пускал по лужам кораблики…

Тот, кто учится во втором и даже в третьем классе, хорошо знает, как трудно дружить с пятиклассниками. Когда Макар Тимохин дома, он разговаривает с Алёшей и вместе играют они на своём дворе.

Но в школе — в школе совсем другое. В школе Макар не обращает на Алёшу Бодрова никакого внимания. Будто он его совсем и не знает. Только иногда после уроков подойдёт, уже,  в раздевалке, отдаст Алёше свою сумку.

— Отнесёшь?

— Конечно, отнесу, — соглашается Алёша.

Алёша, радостный, тащит тяжёлую Макарову сумку домой. А Макар, свободный, точно птица, летит смотреть, как заводские ребята будут гонять мяч.

Вечером Макар расскажет Алёше всё: кто кому забил и как он, Макар, ловко подбирал мячи и выкидывал их на поле.

Алёша на Макара не в обиде. Дома Макар человек, а в школе… Ну что ж, тут ничего не поделаешь!

Как-то Алёше очень нужен был в школе рубль — внести за тетради. Он не внёс и остался без тетрадок.

— Чудачок! Попросил бы у Макара, — сказала мама.

Попросил… Мама думает, что Алёша так просто может подойти в школе к Макару…

Поэтому Алёша удивился, когда на большой перемене в коридоре его поймал Макар Тимохин. Он загнал Алёшу в угол и протянул к нему два крепко сжатых кулака.

— В правом или левом? — грозно спросил Макар.

— А там что?

— Отвечай! В правом или левом? Будешь долго думать — ни в каком не отдам. Макар сверкнул чёрными глазами и поднёс кулаки ещё ближе.

— Ну, в правом, — с опаской ответил Алёша.

Макар разжал кулаки — в одном было пусто, а в другом резинка.

— Получи сизаря! — крикнул Макар и сунул резинку себе в карман. Прижав Алёшу к стенке, он начал нести какую-то тарабарщину: — Сизарь твой, а три моих, корм сообща, выводок пополам. Понял?

Макар свистнул и помчался к лестнице. Алёша побежал было за ним, но перемена кончилась, зазвенел звонок. На лестнице появилась нянечка и загородила Алёше путь.

Следующий урок был русский письменный. Алёша сделал много ошибок. Писали диктант про ледоход, и он вместо слова «паводок» писал все время «выводок», так сбил его с толку Макар.

«Что он разыгрывал? — всё думал Алёша. — Какого сизаря?»

Алёша хотел посоветоваться с Толиком Калабушкиным, соседом по парте, да раздумал.

Может быть, Макар его просто разыгрывает? Алёша терзался до конца урока. В перемену побежал искать Макара и не нашёл.

* * *

Уроки кончились.

Алёша идёт домой. Он идёт не спеша, нет-нет да оглянется. Вдруг его догонит Макар! Но Макара не видно. У него шесть уроков, а у Алёши было четыре.

Сегодня шёл дождь, и по дороге много луж. Самая большая лужа около булочной. По ней можно пустить лодочку. Алёша вынимает из кармана щепку и, присев на корточки, опускает её на воду. Если бы подул ветер, по луже пошли бы волны. Но ветра нет, приходится самому дуть на щепку. Алёша дует изо всех сил, но щепка всё равно не плывёт, а только покачивается у берега. Алёша толкает щепку ногой, и она, медленно кружась, доплывает до самой середины лужи.

Алёша не замечает, что с другой стороны улицы за ним наблюдает сердитый старик. Старик стоит на краю тротуара. Он прижимает к груди толстый портфель с блестящими пряжками. На голове у него чёрная каракулевая шапка, а на ногах тёплые глубокие боты. Старик хмурится и, кажется, вот-вот закричит:

«Мальчик, ты зачем возишься в луже? Хочешь простудиться?»

Но старик не кричит. Он смешно надувает щёки. Будто это он, а не Алёша хочет устроить в большой луже попутный ветер кораблю. Старик досадливо машет рукой и нетерпеливо переступает с ноги на ногу.

Алёша поднимает свою сумку и, не оглядываясь, идёт дальше.

К старику подбегает женщина. Шубка на ней расстёгнута. Она, видно, спешила и никак не может отдышаться.

— Вот ты опять сердишься, — говорит она. — Да, да, сердишься, и нечего махать руками. Вот твоя лекция.