Самый достойный отец

Она не ответила ему, молча слушая, как он снимает пальто и ботинки. Когда он вошел в спальню, то резко остановился.

— Что происходит? — прошептал он.

Его челюсть отвисла. Она знала, что он возбужден. Спереди его брюки тут же натянулись, хотя утром они уже занимались любовью. Она знала, что ему нравится кружевное белье и когда она стоит на коленях перед ним. Эль сделала все, чтобы ему понравилось. Она понажимала на все его кнопки.

— Эль, — повторил он.

Она ничего не ответила, продолжая стоять на коленях, глядя на него с такой любовью в глазах, и даже подумала, что могла бы сейчас лопнуть. А затем она приоткрыла рот, совсем немного, и облизнула свою верхнюю губу так чувственно, как только смогла.

Форестер подошел к ней и сразу начал расстегивать брюки. Он вынул свой огромный член, и она испугалась, когда увидела, каким твердым он был. Она протянула руку и погладила его, потом взяла его кончик в рот. Буквально несколько секунд она поиграла с ним языком, а затем позволила скользнуть ему в горло. Он был таким длинным и твердым, что его член моментально достиг задней стенки ее горла, она не сопротивлялась. Она обхватила его и стала ласкать, позволяя ему скользить туда и обратно, и когда он схватил ее за волосы на затылке, то подумала, что сейчас умрет от волнения. Ее киска уже покалывала от смеси похоти, желания и любви.

Это был ее мужчина. Он был ее королем, отцом ребенка, который уже рос внутри нее, и она планировала выжать его до последней капли.

— Эль, — ахнул Форестер, управляя ее головой, насаживая на свой пульсирующий член, — я кончаю.

Она посмотрела на него снизу вверх и впервые отодвинулась от его члена.

— Кончи для меня, детка. Позволь мне выпить и проглотить тебя. Кончи мне в рот.

— О, Боже, — сказал он, глядя вниз на нее, его член пульсировал в ее руке, он собирался кончить ей на лицо.

— Я ношу твоего ребенка, — прошептала она, глядя вверх на его лицо, замечая, как изменилось его выражение, когда смысл, сказанных ею слов, дошел до нее.

Она вцепилась пальцами в его твердые мышцы бедер и притянула его член обратно себе в рот.

Выражение его лица можно было охарактеризовать, как полное изумление. Он любил ее, был ею увлечен, и одновременно находился в полном изумлении от того, что она только что произнесла.

Его оргазм был таким сильным, о котором она только могла мечтать. Член пульсировал у нее во рту, и с каждым выпадом пульсировал все сильнее и сильнее. Казалось, что его тело живет своей собственной жизнью. Он не мог перестать изливаться в нее. Она проглотила все до последней капли, когда ее мужчина кончил, и она слизала все до последней капли с него и со своих губ, сожалея, что больше ничего не осталось.

Через мгновение Форестер упал на колени.

— Не могу в это поверить, — воскликнул он.

— Это правда, дорогой. Я сделала тест.

— Ты уверена?

— Я схожу ко врачу, чтобы подтвердить. Но да, уверена.

Он обнял ее и прижал к своей груди так крепко, что она испугалась, что он может сломать ее.

Затем он наклонился над ней и целовал ее долго и крепко. Это был такой страстный поцелуй, такой яркий, полный любви и тоски, что она была уверена, она запомнит его на всю жизнь.

Форестер взял ее на руки и аккуратно положил на кровать.

— Я стану отцом, — произнес он.

Это прозвучало так, словно он не мог поверить в эти слова.

Затем он опустился на нее, страстно целуя. Пока он целовал ее, она почувствовала, как его рука отодвинула ее нижнее белье в сторону. Затем его член скользнул в нее.

Сколько раз этот мужчина собирается получить оргазм внутри нее?

Глава 48 Форестер

ФОРРЕСТЕР СИДЕЛ ЗА СВОИМ ЛЮБИМЫМ СТОЛОМ в баре Гарри и осматривал посетителей. Теперь он знал их всех и чувствовал себя здесь, как дома. Он даже не мог представить, что когда-нибудь почувствует себя в Стоун-Пике, как дома, не после того, что он пережил в детстве, но в прошлом месяце город принял его с распростертыми объятиями. Он по-прежнему ежедневно общался с Лейси, Фэйт и братьями, продолжая говорить им, что скоро вернется домой, но не был уверен, когда это время наступит. Не то, чтобы на него оказывали давление. Они были в восторге, все поздравляли его с помолвкой миллион раз. Они хотели лишь, чтобы он был счастлив. Он не сказал им о ребенке, но знал, что они были бы рады. Отцовство изменило жизни Гранта и Джексона, и он предполагал, что они бы рекомендовали ему его от всего сердца.

Он с нетерпением ждал, чтобы поделиться с ними хорошими новостями. В баре шериф, мэр и несколько мужчин потягивали пиво, шериф кивнул ему. Форестер кивнул в ответ. Ему нравился шериф, несмотря не все то, что тот натворил. В глубине души он знал, что шериф когда-то был влюблен в его мать, и это стало причиной, по которой тот испытывал такие сложные чувства к вернувшемуся в город Форестеру.

Сын шерифа, Фил, и его приятели также находились в баре, Форестер был со всеми ними в нормальных отношениях, несмотря на то, что он избивал их несколько раз.

Даже в отношении с Грисом, кажется, все сработало. Эль была так добра к нему, когда прощалась.