Самый достойный отец (ЛП)

Она присела на кровать и взглянула на пустой камин. Рядом лежали дрова, и она бросила парочку в камин. Затем немного полила их лежавшей около дров жидкостью для розжига, и бросила в камин зажженную спичку. Через несколько минут, пламя сильно полыхало. Она нуждалась в комфорте.

Она поклялась самой себе, что будет сильной и не позволит Грису добраться до нее, но его слова резали ее как нож. Он точно знал, что говорить. Ее прошлое было как черная метка на ее душе, примерно так она себя и ощущала. Независимо от того, как бы сильно Эль ни старалась, она, казалось, не могла избавиться от этого пятна. Что если Грис прав? Что если она не достойна любви? Что если Форестер действительно изменил свое мнение о ней?

Эль покачала головой. Ее дневник лежал на кровати рядом с ней, и она взяла его в руки. И вновь прочитала цитату.

*

Пусть лучше ненавидят за то, кто ты есть, чем любят за то, кем ты не являешься.

*

Она не хотела, чтобы ее ненавидели, но Эль определенно не хотела, чтобы ее любили за то, кем она не являлась. В глубине души она знала, уж если кто-то полюбит ее, то должен любить ее такую, какая она есть. Все то, что сделало ее такой. Все несовершенства, шрамы и сложности, которые она пережила. Все то, что сделало ее Эль. Те вещи, которыми она больше всего гордилась, а не стыдилась.

Что там Грис говорил о полиции? Что он обвел их вокруг пальца?

Вот где он прокололся. Эль должна была проверить. Она, может, и не являлась идеальной девушкой, возможно, у нее не было идеальной жизни и прекрасного воспитания, но она заслуживала, чтобы ее любили. Она знала это. Ей следовало верить в это. И она должна верить в то, что Форестер не сбежал от нее. Он не бросил ее. Грис что-то организовал с шерифом. Вот почему она не видела Форестера. Она выглянула в окно. В этот раз снег уже не шел. Она надела пальто и спустилась вниз по лестнице. Если Форестер находился где-то рядом, то она собиралась выяснить это. Если ему нужна ее помощь, то она найдет способ выручить его. Она не тот человек, кто откажется от любимого, несмотря на то, что она ужасно боялась нарваться на Гриса.

Оказавшись на улице, она внимательно посмотрела во все стороны. Эль знала, что собой представляет Грис. Она знала, каким человеком он был. Она представляла, как легко ему было схватить ее, запихнуть в машину и увезти. Но она не могла позволить ему добраться до нее сейчас. Она поспешила к перекрестку у закусочной и повернула в сторону полицейского участка. Эль поспешно шла, ее обувь оставляла следы на снегу, как у полярного исследователя. Улицы были совершенно безлюдны.

Когда она добралась до полицейского участка, то не знала, должна ли она испытывать облегчение или страх. С одной стороны, полицейские должны были защитить ее, но, с другой стороны, она знала, что Грис подкупил их. Сквозь двери она видела офис шерифа, а за ним камеры. Не похоже, чтобы кто-то дежурил в главном офисе, но она понимала, что кто-то все же должен был работать там. На освещенной стоянке перед зданием находилось несколько машин.

И тогда она увидела его. Это был автомобиль Гриса.

Что Грис делает у офиса шерифа?

Ее чуть не стошнило. Она знала, что что-то не так. У него не было здесь никаких дел.

Могло ли это быть причиной, по которой Форестер исчез так неожиданно?

Пока она стояла на тротуаре, глядя через ограждение на офис шерифа, внутри нее продолжалась битва. Это было сражение между той, кем она была в прошлом, и той, которой хотела стать в будущем.

С одной стороны, в ее голове вертелись слова Гриса о том, что никто не будет любить ее. Именно эта часть Эль боялась, что Форестер был здесь и покинул ее, оставив на произвол судьбы. Она знала, что это вполне возможно. Что если Грис или шериф просто рассказали Форестеру о ее прошлом? О жизни, которую она вела, пока была ребенком. Конечно, этого было достаточно, чтобы заставить парня дважды подумать, независимо от того, о чем он думал и что испытывал раньше. Черный автомобиль Гриса находился на парковке, словно отправляя ее в дом ужасов. На задней части машины имелись вмятины и повреждения, нанесенные Эль, когда она врезалась в него.

С другой стороны, она могла представить себе лицо Форестера, говорящего ей, что любит ее, что никогда не забудет, что хотел бы от нее ребенка. Как такое не могло быть настоящим? Как она могла позволить себе поверить другому голосу в ее голове? Нет. Она должна добраться до сути.