Самый безумный из маршрутов

«Почему математика?»

«Потому что давалась легко».

«О! – сказала я. Потом я сказала нечто важное: – Я почти вылечилась от стафилококковой инфекции».

«Понятия не имею, что это».

Я пожалела, что сказала об этом. Он подумает, что я грязная, отвратительная.

Он встанет с земли и оставит меня сидеть одну на траве на краю поля.

Но я все же ответила, полностью и подробно. Я рассказала, что это была инфекционная болезнь, поражающая ткани, и ею обычно заражаются в тюрьмах и городских спортивных залах. «Мне пришлось на четыре дня уехать домой. Моя мама почти не дала мне вернуться».

Он посмотрел на меня. Я чувствовала себя смущенной. Неопытной. Но я не заметила, что он осуждает меня, он продолжал смотреть так же тепло. Внезапно я поняла, где могла подцепить болезнь: в кровати мотелей маленьких городков, где я останавливалась, в этих непрестижных местах, шлакобетонных дворцах.

Мы рассказывали истории из своего детства. Стэш рассказал о своей старой домашней крысе по имени Лиззи, названной так в честь английской королевы. Она сидела у него на плечах и иногда пыталась забраться на голову. Но в 1991 году в Оуклэнд Хиллс случился пожар. Он взял крысу в машину, где в тот момент находилась вся семья – их дом сгорел дотла, как и тысячи других вокруг. Когда они увидели, что горящая янтарная хвоя падает искрами на лобовое стекло, а огонь преграждает дорогу, они выбрались из машины на горящий воздух. И забыли Лиззи. Лиззи сгорела.

Я рассказала, что у меня был длиннохвостый попугай по кличке Алекс, получивший ее благодаря моему лучшему другу по детскому саду – Алексу. «Но пожара не было».

Мы решили пройтись, и Стэш на автозаправочной станции купил упаковку из шести банок «Пабст блю риббон». Я взяла его за руку. Я вообще-то не любила пиво, но не сказала об этом. В парке у реки, где мы остановились и сели, я притворилась, что пью его. У Стэша оставалось мало, а я только касалась банкой языка. Когда мы лежали на деревянных стружках на берегу реки, он меня поцеловал.

«Я не думаю, что это правильно», – сказала я.

Он отстранился и склонил голову: «Ты не думаешь?»

Я отрицательно покачала головой, но меня охватывала радость: «Я не знаю».

Он улыбался. «Как ты думаешь, что мы здесь делаем? – спросил он. Он лежал на спине, а я его целовала. – Ты знаешь, меня зовут не Стэш», – сказал он.

Мы лежали у реки, целовались, сжимая друг другу руки.

Когда мы присоединились к нашей банде в другом баре, где мне нельзя было находиться, спина Дэша была покрыта стружками. Все показывали на него и стали называть его «Деревянные Чипсы».

Мне стало немного неловко. «Эй, парни, – сказала я, – расслабьтесь. Мы только целовались».

Но Дэш продолжал смеяться и говорил: «Прекратите называть меня Деревянными Чипсами», и повторял это, когда другие уже забыли. Он хотел, чтобы все знали о нас.

Тридцать Восьмые увидели коробку из-под пиццы, оставленную на соседнем столе, а в ней пластиковый мешочек, полный грибов. Мистик, Эйнштейн, Бездна, Будда – все попробовали их, кроме Дэша. «Мне и так хорошо», – сказал он, улыбаясь, как ребенок, и передавая мешочек мне. «Мне тоже», – сказала я и передала дальше.

Когда Тридцать Восьмые захмелели, мы с Дэшем убежали от них, из сада «Брюэри», освещенного золотистыми и синими лампочками рождественских елок и медными фонарями, на заросшее поле за большим торговым центром. Небо было черным. Мы бродили среди кустов и высокой травы на заброшенном поле; оно было огромным, казалось нескончаемым. Огибая сосны, мы чувствовали их темные контуры, но почти их не видели. Я никогда и никем так не увлекалась. Я надеялась, что он испытывал такие же чувства. Я молилась каждой звезде, чтобы это было так.

«Мне хотелось бы… – начала я, не зная, как закончить предложение, желая, чтобы я его не начинала. Я хотела сказать нечто умное и чудесное. – Мне хотелось бы, чтобы на тропе было больше девушек. Иногда я иду неделями и никого не вижу».

Он засмеялся. «Теперь нас двое», – сказал он. Дэш склонился и нежно поцеловал меня в шею, в щеки, в губы. Он прошептал: «Где ты сегодня спишь, Дикий Ребенок?»

Я посмотрела на телефон. Я не знала. Был 1 час ночи, и город Бенд закрылся. Чуть раньше вечером Мистик познакомился с богатым парнем, и все они отправились в свободную мужскую хижину в пригороде. Дэш мог бы остаться с ними, но в хижине было только четыре кровати. И не было места для меня.

Мы шли, бродили по полю. Земля была темная, как тушь. Я высоко поднимала ноги и медленно опускала их, чтобы не оступиться. Я взяла его за руку. «Я не хочу, чтобы ты спала одна, – сказал он. – Хочешь в комнату в мотеле?»

Я улыбнулась и надеялась, что в темноте он не увидит мою радость. «Мы лишь сегодня познакомились, – сказала я, раскачивая его руку и ускоряя шаг. – Не слишком ли быстро?»

Он не среагировал на мои шаги и не потянул назад. Он сказал: «Не беспокойся, мне не нужен секс с тобой. Я просто хочу увидеть тебя обнаженной».