Самурай

Сергей Аксу Самурай

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)

* * *

Ревущую БМП подбрасывало на ухабах, мотало из стороны в сторону по разбитой вдрызг дороге; она клевала носом, натужно попыхивая вонючим выхлопом. Карай, Приданцев и сержант Головко возлежали на замурзанном полосатом матраце, разостланном на броне рядом с пушкой. Сзади, упираясь сапогами в притороченное бревно, уткнувшись обветренными отрешенными лицами в отсыревшие поднятые воротники, сиротливо притулились фигуры Секирина, Привалова и Самурского. Колонна с плановой «зачистки» возвращалась домой. Карай, навострив уши, смотрел то на серый безжизненный лес по краям дороги, то на маячивший перед «бээмпешкой» урчащий «Урал», который то и дело юзил по жидкой грязной дороге. Кобель, изредка поворачивая голову к Приданцеву, тыкался холодным влажным носом в рукавицу кинолога. Он чувствовал, что они возвращаются на базу. Но не знал, что до базы он так и не доедет, как и ласковый «собр» Савельев, как и несколько «вованов», устроившихся на броне идущих следом «бэшек». Что через пару минут, вон за тем поворотом, колонну ждет огненный смерч.

Виталька Приданцев широко открытыми глазами на обоженном лице безучастно смотрел в пустоту и монотонно мычал. Лейтенант Капустин, перевернув его на спину, трофейным кавказским кинжалом вспорол окровавленный, обгоревший рукав бушлата и наложил ему жгут выше локтя.

– Укол давай! Да быстрей же! Чего телишься?! – прикрикнул он на прапорщика Филимонова, который, прижимаясь всем телом к опорному катку, трясущимися руками копался в сумке. У него под ободранным «шнобилем», как у кота во время драки, в разные стороны топорщились рыжеватые усы и подергивалась щека.

– Перевяжи культю! Да как следует! И отсюда никуда! Понял? Носа из-за «коробочки» не высовывайте!

– А ты куда?

– Я попытаюсь до «бэтра» добраться! Почему молчат, паразиты!

– Хана, Паша! Всем хана! – твердил прапорщик.

– Не бзди, Филимонов! Прорвемся!

– Куда, Паша?! Обложили как волков! Со всех сторон! Всем п…дец!

– Не каркай, Филя! До «вертухов» продержаться бы! – прокричал под грохот гранат, визг и звяканье осколков о броню Капустин на ухо распластавшемуся рядом прапорщику.

Чуть поодаль от БМП валялся сильно опаленный труп кобеля Карая с разорванным в клочья брюхом. С «бэтээра» как-то нервно, с паузами, заработал «КПВТ», вслепую, наугад прощупывая свинцом окружающие холмы. Яростный огонь «духов» вновь прошелся по центру колонны, где находились «Уралы». Пулеметные трассы хаотично ковыряли грязь, с остервенением вгрызались в обочины, неистово молотили по броне, разбивали фары и лобовые стекла в искрящуюся труху, безжалостно кромсали борта и крылья, пытаясь достать смертоносным жалом укрывшихся бойцов. То здесь, то там с гулом рвались «воги». Вокруг все горело, тряслось и громыхало. Пылала зигзагами разлившаяся солярка, коптили скаты, едкий черный дым от которых стелился над заблокированной колонной. Часть «чистильщиков», отстреливаясь, залегла за бронетехникой и «Уралами», другая нашла спасение в кювете.

Рядовой Самурский, как и многие, лежал в придорожной канаве, прикрыв голову автоматом, прижавшись щекой к рыжей, похожей на дерьмо, глине. Ромка сопел, как загнанная лошадь. В голове стоял сплошной звон, неистово стучало сердце, выпрыгивая из груди. Под ногами хлюпала холодная жижа. Комья грязи, осколки и пули со свистом проносились над головой.

«Неужели все? Амба? Неужели никогда больше не увидит он ни Светки, ни близких, ни друзей, ни родного города?» – пронеслось у него в голове. Он представил, как его, завернутого в шуршащую фольгу, молчаливые солдаты грузят в кузов машины.

«Вот дурак, чего в институте не училось! Теперь приключений на свою жопу выше крыши!» – думал Ромка.