Самум – ветер пустыни

– Приветствую вас, господин Жако, – уважительно поздоровался Бабу, захлопнув дверцу автомобиля.

– Привет, Ясеф. Пройдемся? – предложил Жако, и, увидев, что тот с подозрением оглядывается, видимо, по-своему поняв предложение инспектора, успокоил, – Надоело сидеть, хочется размяться.

Они пошли вдоль кромки прибоя. Волны с тихим шепотом накатывались на песок, пытаясь накрыть его желтизну голубоватой пеной.

– Здесь нам не помешают, – Жако остановился. Набежавшая волна тихо лизнула его босые ступни. Он поежился и отошел от воды. – Зачем ты меня разыскивал? Что-то важное?

– Очень интересная новость, господин Жако! Очень интересная. – Бабу еще раздумывал, вспоминая предупреждения Лакдара.

Жако не торопил своего человека. Он его знал давно и достаточно хорошо. Если тот что-то узнал, то все равно расскажет. Не сейчас, так позже. Только не надо нажимать на него, выдавливая сведения.

– У меня в кофейне были недавно студенты, – помолчав, начал Ясеф. – Один совсем напился. А, какая беда для родителей, когда такой молодой сын, птенец еще совсем, уже так много позволяет себе выпивать. Когда они ушли, мой слуга, Шараф, принес мне вот это. Видно, у кого-то, скорей всего, у того пьяного выпало, – Бабу протянул свою находку Жако. Ахмед осторожно развернул полиэтиленовый маленький пакетик. В нем была небольшая кучка тонкого белого порошка, похожего на сахарную пудру. Он слегка коснулся его пальцем и слизнул прилипшие крошки. Немного подержав во рту, сплюнул.

– Героин! Имена, приметы есть?

– Да, я все узнал. Можете записывать, господин Жако, – он стал диктовать Жако ответы на его вопрос.

– Спасибо, Ясеф, – поблагодарил инспектор, убирая блокнот, и, внимательно взглянув на Бабу, задумчиво произнес:

– Из-за этого ты так срочно хотел увидеться?

«Сказать?» – подумал Бабу, – «Почему нет? Не станет же он делиться этой новостью с Лакдаром? А разве мало выручал тебя этот человек?» Нет, Ясеф Бабу умел быть благодарным. Опять же и деньги так нужны…

– В городе один из приближенных Зампы!

– Ты об этом от кого-то слышал или видел сам?

– Видел, собственными глазами, как вас!

– Ты случайно не мог обознаться?

– Что вы?! Я хорошо запоминаю лица. Он часто встречался на фотографиях, которые вы мне показывали. Такой приятный мужчина средних лет. Вы его называли Пикколо…

Жако с уважением посмотрел на своего осведомителя. Подобной информации от него ожидать было трудно.

– Действительно интересно… – протянул он. – И когда этот господин прибыл?

– Сегодня утром, самолетом из Танжера.

– Его встречали?

– Нет.

– Продолжай… И как можно подробнее…

– Я заметил его в аэропорту и довел до отеля «Алетти». Он снял там номер под именем Порфирио Гонзалеса…

– Откуда это известно?

– Портье в «Алетти» – давний завсегдатай моей кофейни.

– За тобой никто не увязался, ни в аэропорту, ни от гостиницы? – настороженно спросил Жако.

– Все было чисто… – Бабу достал мятую пачку сигарет, прикурил, пряча огонек зажигалки от ветра, – Я специально перепроверился.

– Молодец. Твоя новость крайне интересна, спасибо.

– Это еще не все, господин инспектор.

– Ясеф, ты сегодня, кажется, хочешь сразить меня на смерть своими новостями? Что еще ты успел узнать?

Бабу довольно улыбнулся.

– Вновь о том же человеке. Договорившись с вами о встрече, я приехал пораньше к ресторану. Припарковал машину, оглянулся по сторонам. И тут вижу, подъезжает такси и из него вы ходит этот, Пикколо.

– Один?

– Да, приехал один. Вышел, повертел головой по сторонам и ко входу в ресторан. Не успел подойти к дверям, как из-за угла выкатывает серый «форд». Водитель высунулся из машины и окликнул итальянца. Тот подошел к нему, сказал что-то, сел в машину и они уехали. Можете записать номер «форда», господин инспектор.

– А того, что был за рулем, ты не успел рассмотреть?

– Так… – пожал узкими плечами Бабу – острижен коротко, волосы с проседью, плотный, лицо такое благородно-значительное, – Ясеф надул щеки, изображая лицо незнакомца. – Костюм дорогой, издалека видно. Про возраст не скажу, но не моложе нашего итальянца. Американец, наверное.

– Почему ты так решил?

– Они любят большие автомобили, хотя с ними трудно в городе: стоянку тяжело найти, на узких улицах разъехаться, бензина много идет. Да и вообще, есть в нем что-то такое…

– Тогда, может, ты знаешь и куда они поехали? – улыбнулся инспектор.

– Извините, господин Жако, я не Аллах. Я могу говорить только о том, что слышали мои уши, видели мои глаза, щупали мои пальцы. Я просто бедный Ясеф Бабу, господин Жако. Бедный, бедный Ясеф… Разве в Китабе[5] не сказано: «Молитесь и подавайте подаяние, и за все сотворенное благо будете вознаграждены богом…» – он молитвенно провел ладонями по лицу.

Жако засмеялся и достал бумажник. Быстро пересчитывая деньги, Бабу со страхом ожидал вопроса, не поделился ли он с кем-нибудь информацией о Пикколо? Раньше о таком на их встречах и речи никогда не заходило, но вдруг сейчас? Бабу чувствовал, что соврать не сможет.

Жако молчал. Бабу попрощался и направился к машине. Инспектор проводил взглядом старенький «фольксваген» осведомителя и повернулся к воде.