Самозванец в моей постели

Я усмехнулась. Мда, креативно. И ведь вполне актуально. У нас на работе уже двое не смогли выплатить ипотеку. Нет, они не стали бомжевать, но ютились теперь еще в более худших условиях, чем до получения кредита. А вот бабушке повезло меньше, наверное, совсем идти некуда. Но в любом случае плач ипотечницы у вокзальной стены приносил результат в денежном эквиваленте. Бабке неплохо подавали. И наверняка она тут стоит с утра до ночи, копеечка-то капает. Когда отошел очередной подающий, я подскочила и задала вопрос:

– Бабушка, миленькая. Ищу парня в куртке такой старой, надпись на ней на нерусском языке.

Бабка скосила на меня увеличенный плюсовой линзой глаз, фыркнула и снова запела:

– Подайте жертве ипотечного кредитования….

– Бабушка, я Вам 50 рублей дам! – попыталась я купить старуху.

– Подайте…

– Пятьсот!

Уверена, что против такой суммы нищенка не устоит. Но в это время молодая дама в дорогой шубке и с многограммовыми бриллиантами в ушах кинула в коробушку… пятитысячную! Бабка, на удивление резво, наклонилась за нехилым подаянием, и тут, словно ястреб, на денежку кинулся бабкин "коллега" – другой оборванец. Жертва ипотеки вовсе не собиралась расставаться с честно выпрошенным. Вцепилась в наглого грабителя. Но, увы, силы были неравны, бабуля явно сдавала позиции. Я, как любая порядочная девушка, не могла остаться в стороне и ухватилась за бомжа с другой стороны.

– А ты еще откуда взялась?! – рявкнул тот и отшвырнул меня с такой силой, что я пролетела пару метров по скользкой дорожке, причем лицом, на которое утром с любовью наложила макияж дорогой Алькиной косметикой.

Но мое боевое ранение (расцарапанная об лед щека) не было напрасным. Бабка не растерялась, вырвала пятитысячную и спрятала за пазуху. Бомж протянул к нычке грязную лапу в надежде изъять ускользнувшую добычу, но бабка взвыла на всю округу:

– Насилуют!! Помогите, люди добрые!! Вона лапы к бюсту моему тянет, ирод!

Народ с интересом стал оглядываться, поворачиваться, отпускать язвительные шуточки.

– Да пошла ты, карга старая! – бомж смачно сплюнул и ушел.

– Спасибо! – обратилась ко мне нищенка вполне нормальным голосом. – Отважная ты девка. Только мордень свою повредила, мне помогаючи. Надо антисептиком смазать. А то, не дай Бог, заражение будет. Пошли ко мне!

– Куда? – искренне удивилась я.

Интересно, где живет бабушка? В подвале, под мостом, на теплотрассе, в зале ожидания вокзала?

– Ты не кудыкай, а ступай следом.

Я пожала плечами и пошла. Не столько не за антибактериальной обработкой, сколько за возможными сведениями о самозванце. Ох, чует мое шестое женское чувство: жертве ипотечного кредитования есть, что мне поведать.

Очень удивилась, когда бабушка привела меня в обычную квартиру и приказала:

– Обувку скидывай, мыть полы мне лишний раз некогда, работаю с утра до ночи.

Я разулась и прошла в крохотную, небогатую, но чистенькую кухню.

– Но седни боле не пойду. Итак куш хороший сорвала, да и Генка теперича зуб на меня имеет, вернется еще с дружками. Так что щелкай чайником, а я пока переоденусь.

Хозяйка скрылась в комнате, а когда появилась снова, я ахнула. Передо мной стояла миловидная женщина средних лет.

– Это все спектакль? – спросила я. – И Вы никакая не жертва ипотеки?

– Спектакль – да, – ответила хозяйка. – А вот насчет ипотеки правда. Меня Кира зовут. Можно на "ты". Я всю жизнь костюмером в нашем театре отработала.

– Я – Забава! Так вроде закрылся театр наш.

– То-то и оно! А незадолго до этого муж меня из дома выгнал. Молодую нашел, все, Кирушка любимая не нужна стала. Деток мы не нажили. Квартира только общая, да как ее, однушку-то, делить? Николай прямо сказал: "Я зарабатывал в три раза больше, чем ты в своем театре, значит, две трети хаты мои! А что тебе причитается, кредит возьму и выплачу!"

– Так по закону же половина!

– По закону – да. Да только Николаю такой суммы ни в одном банке не дали бы. А он ее уже привел, свою ненаглядную, наглая такая, из Молдавии приехала… Ну и что мне делать было? Не жить же всем вместе. Вот и внесла я Колины средства начальным взносом в ипотеку. Купила квартирку, платила исправно. И тут – на тебе! Театр ликвидировали, место уж больно хорошее, под торговый центр власть его продала.

– А то этих торговых центров мало, – вздохнула я. – Театр-то один был.