Самолеты-призраки Третьего Рейха. Секретные операции Люфтваффе

Над Позеном бомбардировщики встретил зенитный огонь, который, по воспоминаниям американских экипажей, был несильным, но очень точным. Освободившись от своего смертоносного груза, В-17 повернули назад к побережью Балтийского моря. Почти сразу же оба пилота «Компостера» — первый лейтенант Рейснер и второй лейтенант Фримэн — обратили внимание на то, что самолет начал быстро терять топливо из правого топливного бака. Бортмеханик техник-сержант Карлсон из верхней пулеметной башенки смог разглядеть в правой плоскости, непосредственно около топливного бака, небольшую дыру. Она могла быть пробита только осколком разорвавшегося поблизости зенитного снаряда.

Затем уже поблизости от побережья Померании «Летающие крепости» были атакованы группой FW-190A. Фримэн насчитал тридцать два истребителя, которые, по его словам, походили на «рой шмелей». Пройдя прямо сквозь боевые порядки бомбардировщиков, «Фокке-Вульфы» развернулись для повторной атаки. На этот раз досталось и «Компостеру», несколькими попаданиями у него было разбито остекление пилотской кабины.

Первый лейтенант Рейснер потом вспоминал: «Мы получили попадание в двигатель № 2 и теряли топливо пугающе быстро. Штурман доложил, что если мы будем продолжать терять топливо с такой же скоростью, то сможем лишь достичь Швеции. Я запросил у него курс, и мы спокойно покинули наш боевой порядок и полетели на северо-запад. Пока мы летели над морем, все боеприпасы и пулеметы были выброшены за борт».

Кроме «Компостера», в направлении Швеции повернули еще несколько бомбардировщиков, которые из-за полученных повреждений не имели возможности вернуться в Англию. При этом интересно, что у штурманов не было подробных карт этого района Балтийского моря, и при расчете нового курса они руководствовались общими соображениями, что шведское побережье находится где-то к северу от их настоящего местоположения.

Рейснер снизился до нескольких сот метров, чтобы у немецких радаров было меньше шансов засечь их. Приблизительно через сорок минут полета над морем экипаж увидел впереди землю. К этому времени, в дополнение к продолжавшейся потере топлива, начались перебои в работе еще и одного из двигателей.

Рейснер продолжал свое повествование: «Наконец мы достигли земли. Тогда ни один из нас не знал цветов шведского флага, но на флагштоках мы увидели красные флаги с белым крестом. Мы посчитали, что это должна была быть Швеция, поскольку Дания была оккупирована и потому ей, вероятно, не позволили бы использовать собственный флаг».

Конечно, трудно было ожидать от американцев знания шведской геральдики. Но самые элементарные познания они все же были обязаны иметь. Все-таки они периодически летали поблизости от Швеции и должны были хотя бы представлять, как выглядят опознавательные знаки самолетов шведских ВВС. Если бы они это знали, то никогда бы не спутали сине-желтые национальные цвета Швеции с красно-белыми цветами Дании.

А тем временем первый лейтенант Рейснер в полной уверенности, что уже находится в безопасности над Швецией, искал место для посадки: «Через десять или пятнадцать минут полета мы у видели прекрасное открытое поле, которое было очень подходящим для приземления. Я сделал круг над полем, чтобы проверить, нет ли на нем траншей и живых изгородей, и когда уже пересек половину поля, то внезапно обнаружил замаскированные самолеты со свастиками на килях. Я потянул вверх и попробовал отвернуть…»

Этим «очень подходящим» полем на самом деле был аэродром Ваерлёзе, находившийся в 8 км северо-западнее датской столицы — Копенгагена. На нем располагалась авиашкола Люфтваффе, в которой отрабатывались навыки воздушной стрельбы (SchieBschule der Luftwaffe). От побережья нейтральной Швеции его отделяли всего двадцать километров, надо было лишь пересечь узкий пролив Эресунн. Если бы штурман «Компостера» второй лейтенант Вагнер в свое время дал бы курс всего на один-два градуса севернее, то для его экипажа все завершилось бы благополучно.