Самое дорогое, чего у меня нет (СИ)

Цыган понимал жену без слов. За все время, проведенное здесь, они редко покидали постель, и Джон выучил все ее жесты и движения, в которых был скрытый смысл. Он двигался быстрее в такт ее стонам и вскрикам. Сабрина откидывалась на спину, зная, как ему нравится рассматривать ее тело. Шелби закидывал ее стройные ноги себе на плечи, это давало глубину проникновения, из-за чего Сабрина закрывала глаза и стонала куда громче, заставляя его двигаться быстрее.

Чувствуя приближение оргазма, Джон останавливался, давая телу разрядку, и двигался снова.

— Не останавливайся родной, — задыхаясь в собственных стонах, обращалась к нему жена.

Ее слова, произнесенные в сладких стонах, лишали козырька рассудка. Мужчина стонал и рычал, двигаясь все быстрее. Его пальцы сжимали ее бедра, оставляя следы на коже.

Сабрине хотелось чувствовать его часть внутри себя. Осторожничая с этим во всех случаях, с Джоном было все наоборот. Бри не желала его отпускать, она хотела чувствовать, знать и осознавать его завершение в себе. Сейчас для нее это было чем-то прекрасным, будто это завершение собственного творения.

Козырек двигался быстрее, наращивая темп, его руки мастерски ласкали ее тело, вызывая новую порцию стонов и вскриков. Он был готов продолжать это столько, сколько ему позволит его тело. Главным было доставить удовольствие Сабрине.

-Бри, — хрипел цыган. — Родная, тебе нравится?

-Да, — так же хрипло отзывалась она. — Да родной.

Хрипота в ее голосе вывернула его наизнанку и обратно.

Они занимались любовью почти, что во всех комнатах их части поместья. За все это время оба так подстроились друг под друга, что оргазм настигал их одновременно.

Джон делал последние толчки, заваливаясь на Сабрину, упираясь лицом в ее живот. Она сжимала его так сильно, что больно становилось самой. Но оба не обращали на это внимания, наслаждаясь счастьем что испытывали, разливаясь, друг в друге. Смешиваясь в одно целое, для обоих не было ничего важнее друг друга. Бри и представить не могла такого в своих фантазиях и желаниях. Джон вспоминал предсказание тети Пол, данное ему много лет назад, и лишний раз убеждался, что она всегда права. Теперь его фарфоровая куколка принадлежит только ему. Теперь ее козырек только с ней. Сожалением было лишь, что они потеряли столько времени, пребывая в разрыве отношений. Вернуться бы в начало и цыган ни за что не прикоснулся бы, ни к какой другой девушке. Сабрина никогда не позволила бы разбить их пару, никому. Не обратила бы внимание на ту глупую ситуацию, в самом начале не стала бы говорить любимому такие обидные вещи, задевшие его самолюбие и создавшие столько комплексов и барьеров в его голове.

Они вместе и счастливы как много лет назад. Наслаждаются обществом друг друга, заботятся и любят. Предел собственных желаний достигнут, но ни Джон, ни Сабрина еще не знают, что они гораздо счастливее, чем могут представить.

Третий всегда лишний в отношениях. В этом на практике убедилась Сабрина, покинув странные отношения с Бейтс. Но не в их случае. Их мнимый третий, о котором они пока даже не догадываются, является прочным связующим звеном между кланом Андабаир и Шелби. А еще секретом, который теперь хранит глава их семьи.

В фамильном доме Андабаир было слишком много людей, чем Шелби могли себе предположить. Томаса это напрягало в связи с недавними событиями, но мужчина держался уверено и на чеку. Здороваясь, со всеми кто встречался ему на пути, цыган озирался, преследуемый мыслью о потенциальной угрозе. Члены его семьи, позабыв его просьбы об осторожности, разбрелись по компаниям, поддерживая вежливые диалоги.

Джон не выпускал руку жены из своей ладони. Ему нравилось чувствовать ее поддержку, восторженные взгляды других мужчин. Козырек уже не придавал значения своим комплексам, что ранее не давали ему нормально чувствовать себя среди этого общества. Сейчас все это не имело никакого значения. Любимая была рядом, остальное просто ерунда, о которой мужчина и вовсе забыл. Все эти люди, косящиеся на их удивительный для них союз, были им посланы к черту.

Мужчины в стандартно черных костюмах, туфлях и с уложенными волосами. Женщины в роскошных платьях, мехах, с яркими губами и роскошными прическами. Сабрине не требовалось ярко краситься или наряжаться в дорогие платья, чтоб привлечь к себе внимание. Она по-прежнему придерживалась своего стиля в одежде, избирая как обычно плотные черные чулки и темных тонов платья, что идеально подчеркивали ее фигуру. Тугие косы спускались по груди, к поясу касаясь живота. Теперь у мужа возобновилась старая привычка проводить по ним пальцами, когда она смотрела на него снизу вверх, о чем-то разговаривая. Все заметили, как они изменились с переездом в дом брата.