Самое дорогое, чего у меня нет (СИ)

-Я благодарна тебе и Майклу в поддержке в самый трудный для меня период, но все былое между нами в прошлом и пусть так и останется. Я с Джоном, и буду ему верна.

-Je ne lâche pas comme ça, — по-прежнему настояла Бейтс. — Vous voir, mon amour.

Сабрина ничего не ответила. Девушка просто молча покинула место их встречи, пробираясь в сумерках сквозь тихую и пустынную, как она думала, аллею.

Встреча не принесла результатов. Она рассчитывала поставить точку в произошедшем, но поняла, что эти двое слишком одержимы ею. А еще призналась себе в том, что так долго и тщательно скрывала в самых глубоких и темных закутках души. Это куда больше давило на разум, вытесняя другие мысли. Бри не могла поверить, что сказала это вслух. Столько лет скрываемые и удерживаемые в темнице сознания чувства вырвались в те самые слова. Запрыгивая в авто, девушка чувствовала смесь эмоций и желала поскорее оказаться в горячей ванной: теплая и мыльная вода смоет тягости сегодняшнего дня, приводя рассудок в порядок.

Джон внимательно слушал члена банды козырьков, что сидел напротив него в кабинете. Зная, о чем пойдет речь, Шелби заранее закрыл дверь, стараясь избежать лишних слушателей.

Козырек сжимал кулаки до побелевших костяшек при каждой новой фразе подчиненного. Ему было больно и обидно до слез. А еще стыдно, что кто-то, а точнее один из его людей видел всю эту грязь.

Цыгана трясло и тошнило от новостей. В животе комок нервов связывался узлом, вызывая неприятное ощущение.

Воображение цыгана рисовало эти картины и доводило до безумия. Неужели она все еще с ними… с ней?

Тысяча вопросов роилось в голове, вперемешку с рассказом, что никак не заканчивал парень. Что заставляет ее это делать? Ему назло? Ей это нравится?

Ответ был один. Это стоит прекратить раз и навсегда. Бри его жена и принадлежит только ему.

Боль и обида смешались в купаж, порождая гнев,который козырек благополучно срывал на людях.

Шелби зажал паренька-доносчика в углу стены, прижимая к его лицу лезвие. Он так и норовил вырезать его глаз.

-Если хоть кто-то об этом узнает,я вырежу твой язык и глаза, — шипел покрасневший от гнева Джон.

-Я никому не скажу, я никому не скажу, — тараторил тот в панике.

Шелби был зол на весь мир, виня всех вокруг. Но внутри, пряча правду от себя, он знал, что виноват во всем сам. Он сам создал такие условия. И знал, что его любимая девочка не простит ему этого. Он понимал, что она отомстит и найдет кого-то из своего круга, но не предполагал, что это будет такая мерзость. В голове цыгана не укладывалось, как она может… с ними… с женщиной.

Переполненный эмоциями Шелби вытолкал доносчика за дверь, оседая у порога. Джон зажимал лицо руками, скрывая постыдные эмоции от себя самого. Он так злился на себя, на Бри…

Поправив восьмиклинку, Шелби накинул пальто и нервно покинул кабинет. В мыслях было лишь как побыстрее добраться домой, а там уж будь что будет.

Сабрина попросила всех слуг покинуть крыло их спальной и закончить на сегодня с работой. Ей не хотелось видеть кого-то из домочадцев, и девушка сама себя обслуживала. Бри набрала пенную ванную, понежившись в теплой воде, смывая негатив дня. Девушка устала от напряжения, что создала Мелисса своей запиской и встречей. Она была уверена, что это была их последняя встреча. Бри не хотела больше продолжать эти нездоровые отношения, тем более теперь она замужняя женщина. Бунтарский дух и темперамент вселяли надежду на вольнодумие, но беспокойство за семью перевешивало в этой схватке. Лет десять назад, она, не раздумывая кинулась в омут с головой, но не теперь. Смерть матери сильно повлияла на нее в детстве, отразившись на юношестве. Но она никогда не забывала о ней, и сейчас остро чувствовала ответственность, как никогда, а после новости о беременности невестки и вовсе.

Бри вглядывалась в свое отражение в зеркале туалетного столика в ванной. Девушка равномерно наносила крем по телу, раздумывая над сказанным. Неужели она призналась в том, что годами скрывала от себя. Неужели все это и правда происходит с ней. Она так тщательно подавляла эти чувства, но Мелисса знала, и ее не удивило ее признание.

Дворянская гордость возвышалась на холме, под которым она похоронила ту самую правду. Бри вся в мать, берущая свое начало из самого раннего детства, подражала женщине. Гордость и аристократическое высокомерие были непробиваемым панцирем для Шелби.

Обернув тело полотенцем, зеленоглазая расчесывала мокрые волосы. Темный силуэт супруга, промелькнувший позади, напугал своей неожиданностью, но она не подала вида. Глядя на него в отражении, девушка ожидала, что диалог начнет он.

-Где ты сегодня была? — раздраженно вопрошал Шелби.

-Ты следил за мной? — удивленно отвечала она вопросом на вопрос.

Ее поведение нервировало и без того напряженного цыгана, чей внешний вид прямо-таки говорил за себя. Расстегнутая рубашка, закатанные рукава, покрасневшие глаза.

-За каким чертом ты встречалась с ней? — прокричал цыган, в шаг приблизившись к жене.

-Какого черта Джон? — возмутилась Сабрина.