Самодержец

Малик Карадениз был образованным человеком, знал французский, изучал европейские тактики ведения войны, его полк был наиболее оснащенным. Англичане даже выдали офицерам револьверы. Но беззаветная вера в свою правду не помогала чорбаджи прорвать русскую оборону. Были взяты лишь три флеша, чуть далее выдвинутые относительно русской оборонительной линии. И это уже был успех, который привел к тому, что командование, скорее ненавистные англичане, решили переподчинить иные полки Малику Караденизу, которые так же численно были не более чем батальонами. Много, очень много правоверных сложили свои головы на холмах и поле у крепости… русской крепости… пока.

Такие укрепления, с которыми столкнулся полк Малика, не применялись не одной армией мира, по крайней мере, Крадениз, прочитавший немало книг, прошедший военное обучение во Франции, не знал о таких новшествах. Да и кто мог себе позволить в экономическом плане сделать заграждение из колючей проволоки на километры вокруг крепости. Только телами солдат и получилось преодолеть эти заграждения, причем под сверхплотным русским огнем.

—…и пусть мы погибнем! Но за веру свою, во славу Аллаха, а там, — Чорбаджи Карадениз воздел руку с вытянутым указательным пальцем к небу. — Вас ждут девственницы и много еды. Так умрите с честью! Аллах Акбар!

Малик кричал выстроившимся воинам, воодушевляя их на решительный бой. Только прекратилась артиллерийская подготовка, мощнейшая, небо темнело от количества ядер, летящих на руси. После такой артподготовки, нельзя было не взять крепость, но гяуров ранее часто недооценивали, и сейчас не факт, что сводной орте под командованием чорбаджи Карадениза получится лишь легкая прогулка по трупам своих уже погибших собратьев.

— Алга! — взревело более полутора тысячи глоток и, сразу после отмашки, первая волна комплексного штурма отправилась погибать.

— Вперед, давай! Алга! — подбадривал своих солдат чорбаджи.

И с именем Аллаха воины шли, умирали одни, но продолжали идти другие, переступая через еще не умерших, раненных, но обреченных соплеменников. Кто-то, проходя мимо очередного кричащего от боли воина, скорчившегося, извозившегося в грязно-алой грязи, успевал шепнуть: «Повезло тебе, уже скоро встретишь покой и девственниц, да поешь вдоволь. А мне еще тут на кишках скользить!».

Русские пушки, на удивление частью молчали, потому Малик уже уверился в том, что победа близка.

— Хрясь! — турецкий полковник поскользнулся, точнее, ему помогли это сделать.

— Ты что делаешь? — прошипел Игнат Верховой, командир специальной разведывательно-пластунской группы.

— Так глянь, есаул попугай какой! — ответил Федор Ничипоренко, пластун-разведчик.

Игнат не стал дальше вести разговоры, чтобы не быть обнаруженным, лишь приказал Федору переместиться от места падения турецкого офицера, которого ударом по голове оглушил тот же казак Нечипоренко. И вовремя, так как к упавшему турку бежали его солдаты, видимо, чтобы вытащить командира с поля боя.

Группа разведчиков была отправлена во вражеский стан, чтобы добыть как можно больше информации и, по возможности, прихватить «языка». Однако, казакам не удалось ни то, ни другое, казаки нарвались на засаду. Возможно, их выследили еще тогда, как они пробирались через горы трупов, чтобы в сторонке, в турецких одеждах уже начать отрабатывать задание. Четыре славных парня сложили головы в попытке вырваться из клещей, которые удивительно споро организовал враг. Но задания никто не отменял, и «язык» был нужен. И тут целый турецкий полковник. Может и удастся вытащить этого турка, чтобы избежать и позора и не допустить бессмысленности смертей побратимов.

— Щух, — пуля пролетела рядом с есаулом.

— Это кто там твою душу Богу мать? — прошипел Игнат, находящийся сейчас на грани психологического срыва.

Игнат Верховой относился к членам своей группы, как старший брат может относится к младшим, если присутствует истинно братская любовь. И в одночасье Игнат лишился четверых братьев, при этом остался жив. Долг, вбитые рефлексы служаки, эти чувства боролись с иными, с желанием встать во весь рост и пальнуть с двух рук из револьверов, показать, что такое истинно стрельба по-русски [в РИ по-македонски].

А тут еще стрелок союзный чуть кончик уха не срезал своим метким выстрелом.

Главный стрелок в плутонге специальных егерей Никита Стрелков получил фамилию в школе, организованной для детей унтер-офицеров в Мариуполе. Ранее он был Никитой Михайловичем Иванко, но уникальный глазомер и чутье стрелка, который почти никогда не промахивался, стали поводом для того, чтобы все в школе, даже наставники, звали парня только «Стрелком», вот и в пашпарт записали новую фамилию, полностью оправданную талантом Никиты.