Самир 2. Изо льда в пламя

Он плотно поджимает губы, отрывисто кивает и быстро уходит. Я же не сдерживаю торжествующую улыбку. Всё идёт по плану.

***

— Доброе утро! — бодро приветствую Тагира, а тот отрывает угрюмый взгляд от газеты, плавно перетекает им на меня. Он за столом один, и я этому рада. Не придётся играть ещё и для Алимы. Да и с её супругом нам теперь лучше почаще видеться наедине.

— Доброе, — отвечает, снова впериваясь в газету.

Я сажусь за стол, улыбаюсь домработнице, которая ставит передо мной тарелку с яичницей.

— А Алима…

— Её нет! — отвечает поспешно и немного раздражённо. — Уехала к отцу, — добавляет уже более спокойно и отпивает кофе из белой чашки.

— А…

— Детей тоже с собой забрала.

— Что ж, ясно. Приятного аппетита вам, Тагир, — говорю мягко, немного обиженно. Он опускает газету, сканирует меня своим колючим взглядом.

Я намазываю хрустящий тост джемом, откусываю. Специально пачкаю губы и слизываю остатки клубники языком. На Тагира не смотрю, но знаю, что он следит за каждым моим движением. Я не сильна в соблазнении, однако, кое-что умею. Несколько раз испытывала женский дар привлекать внимание на Самире. И он реагировал. Смею предположить, что всё-таки владею мастерством кружить головы. Оно пока не отточено, но это даже хорошо. Мужчины любят невинность.

— Тебе тоже, — отвечает не сразу, спустя какое-то время. А голос осипший, хрипловатый. Я слышу и его дыхание. Оно участилось. И это хороший знак. Правда, мне немного страшно. Что, если не справлюсь? Не смогу довести начатое до конца? Или что-то пойдёт не так? Я сейчас ведь рискую не только своей жизнью, но и жизнью моего малыша.

Однако ради малыша всё это я и затеяла. Не хочу его потерять, не хочу скитаться с ним и прятаться. Мой сын — Сабуров! Его отец был сильным человеком, и он будет таким же. И я должна быть несокрушимой. Хоть и хочется иногда заплакать и спрятаться от всего мира где-нибудь подальше. Но такую роскошь я себе позволить не могу. Потому и пру напролом. Боюсь, рыдаю по ночам в подушку, но просыпаюсь утром и иду дальше.

Ловлю на себе заинтересованный взгляд Тагира, внутренне вся сжимаюсь, а внешне остаюсь спокойной. Заправляю за ухо локон, тянусь за соком.

А Тагир вдруг вскакивает, откашливается.

— Хорошего дня тебе, Анастасия, — и поспешно уходит, будто бежит. Быстро же его скосило.

— И вам, Тагир! — бросаю ему вдогонку и отнюдь не эротично заталкиваю в рот внушительный кусок. Попался!

***

«Привет, красавица. Как дела?»

Тепло улыбаюсь входящему сообщению, быстро набиваю ответ:

«С чего ты взял, что я красавица?»

«Уверен в этом. А это не так?»

«Нет. Я кривая, косая и вообще похожа на лягушку», — дурачусь. Иногда я вспоминаю, как рано пришлось повзрослеть, и начинаю скучать по беззаботной жизни.

«Это неправда. Но ты можешь попытаться меня убедить. Пришли своё фото».

А вот это приём нечестный. Нельзя так. Мы с Анонимом живём в параллельном мире, так и должно остаться. Никаких отношений, никакого реала.

«Извини».

«Ну же. Давай. Я хочу тебя увидеть. А я буду твоим должником. Выполню любое желание принцессы».

Принцесса… Меня уже давно не называли так нежно и ласково. Пожалуй, один Самир и называл.

«Всё, о чём бы я ни попросила?» — кусая губы, задумываюсь. А ведь Аноним не зря появился в моей жизни в такой трудный период. Быть может, у него тоже имеется какая-то роль. Вряд ли моя фотография как-то навредит. Я обычная девушка, ничем не примечательная. По телевизору ни разу не светилась, отказалась говорить с прессой даже после гибели Самира. А с другом (пусть даже невидимым) лучше поддерживать отношения.

Быстро делаю селфи, щёлкает камера, и фото мгновенно отправляется ему.

Тишина. Почему-то нервно смеюсь, жду.

«Я же говорил — красотка».

«С тебя желание!»

«Помню. Говори».

«Я пока не придумала».

«Я буду ждать».

Ещё долго треплемся ни о чём, а я на это время забываю, какой ужасной и напряженной стала моя жизнь. Наслаждаюсь общением с другом, рассказываю ему сюжет сериала, который смотрю по вечерам, когда на душе становится особенно паршиво.

«Спасибо тебе».

«За что?»

«За то, что слушаешь меня. Мне сейчас это очень нужно».

«Обращайся, красотка».

***

Тагир возвращается к ужину. Быстро заходит в столовую, но, увидев меня, притормаживает.

— Добрый вечер, — улыбаюсь всё той же искуственно-кукольной улыбкой. — Поужинаете?

Он плотно сжимает челюсти, кажется, я даже слышу их хруст. Но за стол садится.

— Алима с детьми остались у отца.

Что ж, мне это только на руку.

— Очень жаль… Ну, тогда я о вас позабочусь, — беру щипцы и ложку, накладываю на его тарелку пасту. — Попробуйте, это очень вкусно. Ваш повар сегодня превзошёл сам себя.

Он молча принимается за еду, старается на меня не смотреть. Избегает. И это тоже неплохо. Значит, я действую на него как надо.

— Вина хотите? — и, не дождавшись его ответа, наполняю бокал. — За замечательный вечер, — поднимаю свой стакан с соком. Тагир вскидывает на меня какой-то странный взгляд, хватает бокал и осушает его залпом, будто пытается погасить пожар.