Самая большая ошибка Эйнштейна

Реальный эксперимент, который представил себе Эйнштейн, тоже отличался простотой – во всяком случае, по научным меркам. Требовалось просто найти какой-то объект колоссальной массы, достаточно крупный и тяжелый для того, чтобы создать в окружающем пространстве огромный прогиб, и затем останется лишь посмотреть, будут ли отклоняться от курса ускоряющиеся лучи света, пролетающие рядом, – подобно тому, как гоночный болид прижимается к внутреннему краю трека, входя в вираж. Эйнштейн предсказывал: наблюдая лучи света, видимые на периферии подобного массивного объекта, можно будет разглядеть и то, что находится за ним, – благодаря тому, что кривизна пространства, обусловленная гравитацией, перенаправит свет от «спрятанного» объекта в глаза наблюдателя.

Эйнштейну было ясно: в нашей Солнечной системе имеется для этого лишь один подходящий кандидат – само Солнце. Оно достаточно массивно, чтобы сильно искривлять пространство и, следовательно, оказывать заметное влияние на лучи света, проходящие рядом с этим светилом. Но обычно такой эффект засечь очень трудно. Если лучи и искривляются, то лишь ненамного – всего на какие-то доли градуса. В дневное время, когда мы привычно наблюдаем Солнце, его лучи и протуберанцы слишком ярки, чтобы дать нам возможность различить свет далеких звезд – свет, который может отклоняться, проходя близ нашего светила.

А вот во время полного солнечного затмения, когда Луна закрывает солнечный диск? Небо темное… но при этом Солнце по-прежнему висит над головой. По его краям вдруг становятся различимы звезды. И если их свет изгибается, мы могли бы это увидеть.

Эйнштейн придумал этот эксперимент еще тогда, когда пытался установить связь между G и T (он наконец установит ее в своей ноябрьской статье 1915 года). Впрочем, имеется причина, по которой Эйнштейн в конце 1915 года не сумел сообщить о результатах подобной проверки, официально представляя свою общую теорию относительности (с уравнением G = T в ее основе) на суд лучших умов Германии. Дело в том, что незадолго до этого Эйнштейн поручил тест своей теории амбициозному молодому астроному по имени Эрвин Фрейндлих, который впечатлил его как своими знаниями, так и готовностью помочь (недаром его фамилия в переводе с немецкого означает «дружелюбный»). Но Фрейндлих оказался поразительно невезуч, его неудачи были столь часты, что, можно сказать, почти опровергали теорию вероятностей.

Первым делом он предложил Эйнштейну не дожидаться затмения, а начать загодя – с анализа старых фотопластинок, хранящихся в Гамбургской обсерватории. Может быть, на них окажутся случайно запечатлены затмения, как раз отвечающие эйнштейновским условиям? В ответном письме Эйнштейн выразил согласие с такой идеей. Фрейндлих получил разрешение от директора обсерватории, принялся за просмотр и измерение… и обнаружил: хотя в архивах обсерватории великое множество фотопластинок, астрономы постоянно упускали возможность зафиксировать как раз те отклонения звездного света, которые могли бы доказать справедливость теории Эйнштейна и принести Фрейндлиху славу и почет.

Но герр Эрвин отличался несокрушимым оптимизмом. Может быть (вероятность мала, но кто знает?), далекие звезды удастся разглядеть в дневное время? И тогда, сделав нужные измерения, можно будет не дожидаться, пока дневное небо почернеет при затмении? Идея эта так его воодушевила, что он даже нарочно отправился в Цюрих, чтобы лично обсудить ее со своим новым другом Эйнштейном. К сожалению, дело происходило во время медового месяца Фрейндлиха, и его молодой жене пришлось вежливо высидеть эйнштейновскую лекцию по теории относительности, которую прилежно слушал ее муж, после чего они пообедали с Эйнштейном и затем втроем отправились на прогулку. Видимо, этот день показался юной фрау Фрейндлих очень долгим.

В течение нескольких недель после отъезда четы Фрейндлих неутомимый Эйнштейн успел сделать кое-какую проверку. Блеск Солнца и неба оказался в дневное время слишком ярким, и никакой телескоп (даже громадины, установленные на калифорнийской горе Вильсон, как подтверждал в своем письме директор тамошней обсерватории) не сумел бы выполнить предложенную Фрейндлихом операцию.

Следующая идея молодого энтузиаста казалась более удачной. Приближалось время полного солнечного затмения, причем не так уж и далеко – не в джунглях и не в арктических льдах, а в прекрасном Крыму, близ Севастополя. Там располагалась штаб-квартира военно-морского флота Российской империи, а значит, наверняка имелись рестораны и отличные отели. Будет где отметить триумф, когда они все-таки получат нужные изображения. В то время Россия и Германия уже много лет пребывали в мире, так что не было никаких причин считать, будто что-то может пойти не так.