Сама невинность

Наконец, замок поддался, дверь открылась. Катя прошла вперед, развернулась, тут же натыкаясь на широкую грудь Стаса, подняла голову и вопросительно заглянула в его глаза. А Стас снова замер, разглядывая Катины огромные синие глаза. Он, видимо, отупел окончательно, а еще стал озабоченный. Какая ирония, тупой и озабоченный совладелец клуба. А вроде с утра был умным парнем. В прихожей сразу стало тесно и душно.

— Проходи, я твою сумку отнесу в комнату.

Катя прошла, на ходу разглядывая скромное жилище Стаса. Светлые обои, светлый пол, минимум мебели, две двери в комнаты, кухня и совмещенный санузел. Стас открыл одну из дверей, там оказалась спальня, поставил сумку рядом с кроватью.

— Отдохни здесь, можешь принять душ, я что-нибудь приготовлю поужинать, ты, наверное, голодная.

— Ой, что ты, не надо, я уверена, Саша скоро привезет ключи.

— Я на всякий случай, вдруг тебе захочется освежиться. В шкафу свежие полотенца и белье.

— Спасибо, но, думаю, это лишнее.

Стас старался не смотреть на ее грудь, развернулся и быстро ушел на кухню.

Но как только Катя села на пушистый плед, которым была заправлена широкая кровать, навалилась усталость. В большом зеркале шкафа-купе напротив, в отражении, была девушка с запутанными распущенными волосам и уставшими глазами. Тяжелый выдался день для Екатерины Мельниковой, да и, вообще, последняя неделя была просто ужасной. Похороны деда, сборы в город. Ей так не хотелось покидать свой дом и родную маленькую деревню, но она дала слово.

Пообещала деду, который воспитал и вырастил ее, что уедет в город, что не станет «хоронить» себя в забытой богом деревушке, что пойдет учиться, что будет жить полной жизнью, как живут девушки ее возраста. Ходить в кино и на дискотеки, встречаться с парнями, путешествовать, заводить друзей. А не считать своим самыми большими друзьями маламута по кличке Снежоки и Григория Иваныча — друга деда и ее крестного. Общаться с нормальными людьми своего возраста, а не с местными стариками и алкашами.

— Вот, сейчас опять начну реветь, — Катя схватилась ладонями за щеки, успокаивая себя. — Все хорошо, у меня все получится, я справлюсь. Это всего лишь город, хотя в лесу, с дедом, было не так страшно, как одной среди большого количества людей.

Телефон молчал, за окном уже темнело, Саша, дочь ее тетки, так и не позвонила. Она набрала сама еще раз номер тети, но ее телефон был отключен. Но принять душ хотелось ужасно. Катя не полезла в чужой шкаф, а открыла свою сумку, достала полотенце, халат. Тихо открыла дверь, прошла.

Стас чем-то гремел на кухне, она заглянула туда, увидела голую мужскую спину, Стас уже успел переодеться, был в домашних штанах, без футболки. Широкая спина с четко прорисованными мышцами, они играли под кожей, перекатывались. Катя никогда не видела вживую таких мужчин, а когда он повернулся к ней, показывая плоский живот с кубиками пресса и сильные накачанные руки, она закашлялась.

— Все в порядке, Кать?

— Да-да, все хорошо. Я в душ.

Катя быстро заскочила в ванную, захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной. Было жарко и не хватало воздуха, быстро скинув одежду, девушка забралась в душевую кабину, стараясь ничего не сломать, включила воду. Пожалела, что не захватила свой гель для душа, нашла на полке гель Стаса, выдавила часть, в нос ударил резкий запах хвои.

Руки легко заскользили по мокрой коже, запахом хвои было пропитано все вокруг, он летал в воздухе, проникал в поры, кружил голову. Катя не понимала, что с ней происходит, грудь налилась, к ней было приятно прикасаться, слегка ныл живот, словно перед критическими днями. Перед глазами стоял Стас с обнаженным торсом, а еще вспомнила, как нащупала что-то твердое в его джинсах, когда искала ключи.

Глава 4

У Стаса на кухне все валилось из рук. Фантазия разыгралась со страшной силой, он представлял, как Катя стоит под теплыми струями воды, обнаженная. Высокая грудь, набухшие соски, она втирает в кожу гель для душа, ее руки легко скользят по телу, плоскому животику, проникая в самые заветные складочки.

У него почти два месяца не было секса, он готов был кончить в любую минуту, прямо на глазах девушки, если она продолжит и дальше ходить перед ним в этой развратной майке. Член стоял давно, яйца болели, Стас оттянул резинку домашних брюк, посмотрел на набухшую, влажную от выделений головку. Плотно сжал зубы, вода в ванной продолжала литься, отложив нож, чуть отошел за холодильник, к раковине.

Сжал член рукой, кровь от головки отхлынула, кулак заскользил вниз. Стас запрокинул голову, спустил штаны ниже, расставляя ноги. Яйца поджались, он прошелся по ним ладонью, снова вернулся к члену. Вода в душе лилась, он стал ускорять темп, сильно натирая чувствительное место под головкой. Он наяривал свой стояк так, как не делал этого с семнадцати лет, когда подглядывал за соседкой в общем душе коммунальной квартиры. Кончил быстро, себе в кулак, громко выдохнул, сердце бешено билось.

— Я все, — совсем рядом раздался Катин звонкий голос.