Сакура и дуб (сборник)

Узнать и запомнить первое из этих двух ключевых слов легче всего. Достаточно хоть раз оказаться рядом с японцем, который разговаривает по телефону. Непрерывно кивая головой невидимому собеседнику на другом конце провода, он без конца твердит: «хай», «хай», «хай».

Нетрудно запомнить, что «хай» по-японски значит «да». Но еще легче убедиться, что слово это в устах японца далеко не всегда означает утверждение.

К примеру, вы остановились в японской гостинице. И наутро вместо традиционного завтрака – сушеных водорослей, риса и супа из перебродившей бобовой пасты с мелкими раковинами – попросили сварить вам пару яиц. На все это вам ответили «хай» и вскоре действительно принесли яйца, хлеб и чай. Но тут выясняется, что яйца нечем посолить. Вы просите по телефону принести вам соли, на что снизу бодро отвечают «хай».

Проходит пять, десять, тридцать минут. Вы спускаетесь вниз, пытаетесь выяснить, в чем дело, и после долгих расспросов понимаете, что соль не появилась, ибо ее вовсе не было, да и не могло быть в японской гостинице (вместо того чтобы солить кушанья, японцы добавляют к ним по вкусу соевый соус). Никто не хотел «терять лицо», объясняя иностранцу такие сложности. А когда вам говорили «хай», имели в виду совсем другое. Слово это гораздо чаще, чем «да», означает «слышу», «понял». Пожалуй, ближе всего соответствует ему флотское «есть», происшедшее от английского слова «иес». Японец, который на каждую фразу откликается словом «хай», отнюдь не всегда выражает согласие с вашими словами, а просто говорит: «Так, так, продолжайте, я вас слышу».

Еще больше сложностей таит в себе слово «нет». Начать с бесчисленных казусов, которые происходят на чисто грамматической почве, потому что двойное отрицание, весьма обиходное в русском языке, совершенно невозможно в японском.

Вы возвращаетесь домой и спрашиваете переводчика:

– Мне никто не звонил?

– Да, – отвечает он.

– Кто же?

– Никто. В разговорах люди всячески избегают слов «нет», «не могу», «не знаю», словно это какие-то ругательства, нечто такое, что никак нельзя высказать прямо, а только иносказательно, обиняком.

Даже отказываясь от второй чашки чая, гость вместо «нет, спасибо» употребляет выражение, дословно означающее: «мне уже и так прекрасно».

Чтобы избегать запретного слова «нет», японцы рассылают приглашения в гости, прилагая к ним открытку с обратным адресом. На ней следует подчеркнуть или слово «благодарю» или слово «сожалею» и вновь бросить такую открытку в почтовый ящик.

Бывает, вы звоните японцу и говорите, что хотели бы встретиться с ним в шесть вечера в пресс-клубе. Если он в ответ начнет переспрашивать: «Ах, в шесть? Ах, в пресс-клубе?» – и произносить какие-то ничего не значащие слова, следует тут же сказать: «Впрочем, если вам это неудобно, можно побеседовать в другое время и в другом месте». И вот тут собеседник вместо «нет» с превеликой радостью скажет «да» и ухватится за первое же предложение, которое ему подходит.

Свой обычай во что бы то ни стало избегать слова «нет» японцы распространяют и на область деловых отношений. Это выводит из себя американцев с их представлением о деловитости как о прямоте, откровенности и категоричности.

Представим себе, что американский торговец обувью прибывает в Японию, желая заказать партию сандалет. Он выясняет, кто именно является ведущим производителем данного товара, и вступает с ним в контакт. Перво-наперво он излагает свои рекомендации о том, как приспособить эти сандалеты к запросам американского потребителя. Скажем, увеличить максимальный мужской размер с 38-го до 44-го или сделать так, чтобы ремешки не продевались между пальцами, как у японцев, а крепились каким-нибудь другим способом. Производитель сандалет имеет вполне достаточный внутренний рынок, и ему нет никакого расчета менять технологию ради экспортного заказа. Но напрямик ответить на предложение словом «нет» у японца не поворачивается язык. Он считает нужным проявить видимость интереса к заявке из-за океана и от имени своей фирмы приглашает американца поразвлечься.

Сначала гостя потчуют обедом в самом дорогом ресторане, потом обходят с ним два-три кабаре и завершают кутеж в японской гостинице с большим количеством псевдогейш. Щедрость представительских затрат убеждает американского импортера, что японская фирма весьма заинтересована в сделке с ним, и он на другой же день приступает к деловым переговорам. Обувщик убежден, что браться за заказ не будет, но предпочитает, чтобы американец догадался об этом сам.

Японец учтиво выслушивает пожелания, но, как только американец уходит из конторы, разом забывает о нем и списывает расходы за предыдущий вечер как издержки производства.