Сакральная функция революционного субъекта

Третьим таким важным этапом была, разумеется, Франкфуртская школа, которая просто совместила марксистскую методологию с новейшими достижениями социальных прикладных наук - в этом ее ценность. Классический марксизм опирался на науку XIX века с её понятийным аппаратом, научным аппаратом, с механизмом познания XIX века, хотя Маркс, скажем, был совершенно удивительный человек, он был действительно гений. Это видно из "Капитала", потому что в "Капитале" Маркс использует системный подход тогда, когда никто еще ничего не знал о системном подходе и когда не было терминологии системного подхода. Маркс не мог пользоваться необходимой ему терминологией. Сложность "Капитала" - почему очень мало людей на самом деле "Капитал" прочли - заключается в том, что Маркс одно и то же явление описывает с разных сторон и на разных уровнях, что сильно путает читателя. Он по-другому не мог, он видел явления уже системно. То, что он способен описывать его с разных точек зрения, на разных уровнях и пользуясь разной терминологией, говорит нам, что Маркс мыслил системно и видел процессы системно. Это невероятное достижение для второй половины XIX века, потому что сам язык системного анализа, системного мышления относится уже к следующему веку, он возник 100 лет спустя. А Франкфуртская школа смогла обогатить марксизм достижениями прикладных конкретных наук: социальной психологии, социологии, практической политологии и т.д. А вывести марксизм на уровень индивидуальной психологии, то есть индивидуализировать его, совместить с проблемами, задачами, нуждами, бедами личности - не индивидуума, подчеркиваю, а личности, потому что далеко не каждый индивидуум развивается до уровня личности, - смогли французские атеистические экзистенциалисты, в первую очередь - Сартр. Сейчас, когда Сартр затаптывается, он затаптывается специально, как якобы "пройденный этап". Но мир идет к глобальному кризису. Когда кризис разразится, в кризисную и посткризисную эпоху вспомнят о Сартре. Это будет так же, как в начале ХХ века, когда все стали читать Ницше, - Ницше не был востребован до того момента, пока не было кризиса и этот кризис не стал ощущаться всеми порами тела. Лишь когда люди стали инстинктивно ощущать кризисность времени, тогда они вдруг вошли в резонанс с текстами Ницше. Точно так же будет и с текстами Сартра. Это - основные этапы. Все, что было дальше, - развитие этих основных прорывов. Те или иные мыслители, те или иные школы в основном развивали, прорабатывали, детализировали уже достигнутое. Это важно, нужно, но это не скачки, не прорывы.

- Что называется "открытым марксизмом"?

- "Открытый марксизм" - это очень условный термин. Имеется в виду, что это не догматический марксизм, а марксизм, который открыт к диалогу, к принятию нового, к самокритике, к развитию. На самом деле этот термин почти вынужденный. Он связан с крахом советской власти, с отрицанием "официального марксизма". Это достаточно трусливый термин.

- Как марксизм может быть солидарен с "правыми" политическими идеями, идеологиями?

- С чисто правыми - думаю, никак не может быть солидарен, поскольку марксизм - это последовательно левая идеология. Но надо иметь в виду, что современный марксизм сам по себе - это наследие определенной традиции, европейской традиции классического марксизма и предшествовавших ему рационализма, материализма. А большевизм является развитием русской социалистической традиции, в том числе и общинной. И долгое время это просто не осознавалось, но на практике борьба большевиков с их противниками, то есть борьба красных и белых, была не просто борьбой нового со старым, как преподносилось долго в период советской власти. Это была борьба двух разных традиций. Существовали две традиции и в России: одна - традиция коллективистская, уравнительная, традиция свободомыслия (восходившего к "народным ересям" и "крестьянским утопиям"); другая - традиция эгоизма, индивидуализма, отрицания социальной справедливости. Эти две традиции уходят корнями в тысячелетия. И следовательно, марксизм содержит в себе и элементы традиции.

- Как Вы относитесь к идеям Н. Устрялова, Э. Никиша, Ж. Тириара, к национал-большевикам?