Сакинат

Как в свое время мама Абдулгамида научила своих детей Корану, так же и он выучил своих дочерей читать Священную книгу. Сакинат выучила арабский лучше, чем русский алфавит. Во время школьных каникул отец, приходя после работы, заставлял детей читать Коран в течение одного-двух часов. Уже к пятому классу Сакинат умела читать и писать арабские буквы так же, как и русские. Аминатке арабский алфавит давался трудно, но, тем не менее девочка тоже выучила буквы, а затем научилась читать и писать по-арабски не хуже старшей сестры. Их мама Абидат, не отставая от дочерей, тоже выучила арабский алфавит и научила девочек молиться. Однако родители не заставляли их делать намаз. Сакинат и Аминат нигде и никому не говорили, что изучают Коран. Абдулгамиду хотелось, чтобы его семья ничем не отличалась от односельчан и жила так же, как все. Никто в селе открыто не молился, народ жил так, как указывала партия.

Казалось бы, причин переживать у Сакинат не было никаких. Но душа девушки всегда была чем-то недовольна. Все школьные предметы ей давались без усилий, и она всегда получала отличные оценки. Домашние дела для неё тоже не представляли трудностей, хотя и удовольствия не доставляли никакого. Настоящую радость ей приносили только книги. Девушка читала запоем. Если ей попадалась по-настоящему интересная книга, Сакинат могла читать до утра, не сомкнув глаз. В магазинах, в отличие от прежних времен, керосина продавали сколько угодно, и не было необходимости его экономить. Аминат, бывало, жаловалась матери, что свет лампы, которую до утра не тушит Сакинат, мешает ей спать. Младшая сестра не разделяла страсти старшей к чтению и никаких других книг, кроме учебников, в руки не брала. И всегда говорила Сакинат, что она не маленькая девочка, чтобы сказки читать. Маме тоже не нравились книги.

– Наша старшая дочь зря проводит время, – жаловалась Абидат мужу, когда он бывал дома. – Всё время читает, даже сказки.

– Ничего не случится, в книгах никто не будет писать плохого, – успокаивал Абдулгамид жену. – Если она читает книги после того, как сделает все свои дела, что же в этом плохого?

Отец гордился, что его старшая дочь читает книги, в то время как в селе никто чтением увлечён не был.

Всё было хорошо, вот только Ахмед Гаджикурбанович по-прежнему не замечал, есть или нет на земле Сакинат. Перейдя в девятый класс, девушка стала уделять больше внимания своему внешнему виду. В школу она надевала платья, сшитые мамой. Отец привёз ей два шерстяных коричневых платья, таких же, какие носили девушки в городе, и Сакинат обрадовалась обновке. Такие же платья были подарены и Аминат, но младшая не хотела их чистить и гладить и продолжала ходить в школу в платьях, которые шила мама, как и другие сельские девушки. Сакинат очень шли платья школьной формы. Уже хорошо сформировавшуюся девичью грудь скрывали под платьем бретельки фартука, на изготовление которого был израсходован большой отрез ткани. Она уже не носила, как в детстве, штанишки ниже колен. Не скрывая красивых стройных ног, она поднимала чулки выше колен и носила туфли на высоких каблуках. В то время как многим сельским девушкам родители не имели возможности приобрести и одной пары туфель, Абидат купила своей дочери сразу две пары дорогой обуви – чёрного и бордового цветов. Эти туфли долго лежали в сельском магазине – никто не покупал их, жалея отдавать за них немалые деньги. Что касается платка на голову, и тут Сакинат отличалась от сверстниц. Она не прикрывала волосы традиционным большим платком, как делали большинство сельчанок, а пользовалась маленькими платочками из шерсти и шёлка, которые, как пионерский галстук, повязывала на шею. Свои роскошные густые волосы девушка заплетала в толстую, как рука, косу и отпускала вдоль спины. Но что бы ни делала Сакинат – ничего не менялось.

Ахмед Гаджикурбанович её не замечал.

Однажды Сакинат специально опоздала в школу. Ахмед Гаджикурбанович, даже не взглянув на девушку, предложил ей сесть и продолжил урок, как будто ничего не случилось.

Каждый день, аккуратно заплетя косу, чистая и опрятная в белом фартуке, и в дождь и слякоть в чистой обуви, подготовившись на «отлично» ко всем урокам, Сакинат приходила в школу. Но увы – не получала со стороны Ахмеда Гаджикурбановича даже взгляда в свою сторону.

То, что творилось в душе у Сакинат, она не давала знать никому, даже сестре Аминат. Девушка постоянно думала о том, какие беседы могли бы проходить у них с Ахмедом. Они могли бы говорить о книгах, которые оба прочитали, об уроках, преподаваемых им, о городах мира, об астрономии, о космонавтах… Если у учителей начальных классов что-нибудь случалось, и они бывали вынуждены срочно уйти домой, урок для малышей поручали провести Сакинат. Она видела, что дети её слушаются, и сама знала, что способна доходчиво объяснить им урок. Один Ахмед Гаджикурбанович по-прежнему не смотрел на нее… Она никак не могла привлечь его внимание и не знала, как это сделать.