Читаем Сахалинский инцидент полностью

Международная организация гражданской авиации (ИКАО), отделение ООН по вопросам гражданской авиации, которое предприняло расследование катастрофы, интерпретировало эту часть сообщения как "быстрая декомпрессия? опускаюсь до одной тысячи". Эта интерпретация подтверждает заявление США, что самолет находился в воздухе вплоть до 03:38. Японский эксперт интерпретировал его как "все двигатели? быстрая декомпрессия? один ноль один ноль дельта". Ларри Портер, независимый американский авиационный эксперт имел возможность изучить пленку с записью этого сообщения. Джон Кеппел предоставил ему копию пленки из аэропорта Нарита и попросил его проанализировать сообщение для расследования КАL 007, предпринятого Фондом за конституционное правление. Портер - бывший военный диспетчер, который проработал в FAA ряд лет. У него есть своя собственная хорошо оборудованная электронная исследовательская лаборатория. Он не нашел никаких следов ни японской расшифровки "быстрая декомпрессия? опускаюсь до одной тысячи", ни расшифровки ИКАО "все двигатели? быстрая декомпрессия? один ноль один ноль дельта". А услышал он следующее:

КЕ 007: THAT WAS KOREAN AIR ZERO ZERO SEVEN? [Это был КАL 007]

REPEAT CONDITIONS [Повторите условия]

GONNA BE A BLOODBATH? REAL BAD [Будет кровавая баня? очень плохо]

Позднее Портер сказал Кеппелу что "будет" могло быть сказано в сослагательном наклонении - "должна была быть". Спустя несколько лет лабораторией электрической компании Иватсу в Токио был сделан более тщательный анализ сообщения. Стало ясно, что, хотя сообщение определенно было передано с борта КАL 007, оно не было сделано вторым пилотом лайнера, который вел передачу. Часть сообщения, записанное в Нарита, поступила с другого самолета на частоте, на которую в тот момент был настроен один из приемников корейского самолета. Слова с другого самолета, которые были слышны в пилотской кабине КАL 007 благодаря громкоговорителю, были восприняты микрофоном второго пилота, вместе с его собственными словами, и преданы в Нарита на отведенной для корейского лайнера частоте. Удивленный серьезностью того, что он услышал во время передачи в Токио, второй пилот забыл в задумчивости снять палец с кнопки микрофона. Когда я реконструировал сообщение, последовательность оказалась следующей:

КЕ 007: TOKYO RADIO, KOREAN AIR ZERO ZERO SEVEN.

Tokyo: KOREAN AIR ZERO ZERO SEVEN, TOKYO.

Неизвестный: Это была ?

KE 007: KOREAN AIR ZERO ZERO SEVEN?

(говорит Токийскому контролю)

Неизвестный: повторяю?

КЕ 007: REPEAT CONDITIONS (Кому это было адресовано?)

Неизвестный: Будет (должна была быть) кровавая баня... очень плохо?

Это объяснило бы почему передача КАL 007 в Токио как будто внезапно ослабела и стала неразборчивой: голос, который слышал наземный контроль, не был больше голосом второго пилота, а гораздо более слабыми звуками передачи с борта другого самолета. Второй пилот должно быть понял, что его микрофон все еще работает на токийский контроль, поскольку он выключил его и таким образом то, что прозвучало как скрытая передача, не было записано в Токио.

Рутинный вызов корейским самолетом токийского контроля, время, прошедшее после того как взорвались ракеты 805-го и последнее сообщение КАL 007 - все это указывает на то, что КАL 007 все еще продолжал обычный полет в 03:27:10, в то время, когда он умышленно прекратил передачу, имитируя проблемы с радио. Исследование пленки за период времени после 03:27:10 было следующим логическим шагом в определении того, пытался ли КАL 007 вновь связываться с кем-то на отведенной для него частоте вплоть до момента своей гибели.

...Записывающее устройство токийского контроля были совершенно новым и в то время все еще находились в состоянии тестирования. Это был магнитофон, который был способен записывать одновременно двенадцать различных дорожек, каждая из них соответствовала своему каналу. Всего записывалось четыре VHF (близкого радиуса действия) канала, включая международный сигнал бедствия на частоте 121.5 MHz, четыре HF (дальнего радиуса действия) канала, три телефонных канала и один канал для временного сигнала. Каждая из этих дорожек могла прослушиваться индивидуально и временной сигнал мог быть наложен на любую из дорожек. Временной сигнал состоял из кода Морзе, который давал часы и минуты, и осциллятора, который отмечал секунды. Это давало точный сигнал для всех дорожек, без помех для качества звука или его различимости.

?На копии ленты 1983 года из Нарита, переданной "Diet", время произносилось вслух женским голосом. Голос не только называл время, но также повторял все протокольные формальности, используемые в вежливом японском разговоре. Хотя голос был достаточно приятным, он накладывался на передачи и мешал пониманию того, что было записано на пленке. Это не лезло ни в какие ворота.

...Я обнаружил, что KAL 007 послал несколько сообщений после своей "последней" передачи в 03:27:10, один раз в 03:52, KAL 015, и один раз, в 04:10, KAL 050, другим корейским авиалайнерам.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное