Саймон говорит (СИ)

С детских лет Ратибор старательно избегал людей, предпочитая звуки леса сомнительному удовольствию общения с себе подобными. Поначалу его за это ругали, потом драли за уши, пороли — но, в итоге, отбить охоту сбегать в лес при любом удобном случае так и не смогли. В отрочестве он уже приносил добычу побогаче и побольше, чем большинство деревенских мужиков, а потому родители махнули на него рукой и смирились, благо имелись и другие дети. Повзрослев, Чин стал пропадать в лесу неделями и даже месяцами, уходя далеко на север.

Стоит ли говорить, что последнее, по чему он скучал в своих походах — это человеческое общение. Как-то пытаясь избежать нежелательной встречи с урсой, он налетел на матерого секача, который в итоге пропорол ему ногу практически до кости. Возвращение домой растянулось почти на два месяца, в течение которых он питался подножным кормом, леча раны лечебными травками — даже тогда он совершенно не думал о других людях. Лишь молился Богу, чтобы рана не загноилась и не началось заражение крови. Но сидя в теплом свете фонаря-лампы и до звона в ушах вслушиваясь в тихое бульканье неведомой твари, которая возилась где-то на дне шахты, он вдруг ощутил, что очень хочет увидеть карие глаза Василисы, услышать её голос и удивленное «Ох!», когда расскажет её о своих приключениях…

Первое время Чингачгук напряженно всматривался в лифтовый проём, ожидая появления твари. Однако нападения всё не происходило, напарник где-то запропал, и охотник начал постепенно впадать в транс, теряя чувство времени. Из умственного и физического оцепенения его вырвали странные звуки: размеренные шаги, которые заглушались громким пыхтением и глухим звяканьем. Резко обернувшись, Чин увидел, как на него из темноты медленно надвигается квадратный силуэт очередной неведомого монстра, превосходившего в размерах даже Огра. Чуть не заорав от ужаса, он инстинктивно выстрелил, с ужасом понимая, что пистолетом ЭТО не остановить…

— Бл…дь! — выругалась тварь голосом мутанта. — Ты совсем охренел?

— Прости, — виновато буркнул охотник.

— Хорошо, что я тебе автомат не оставил, — отдуваясь произнес Саймон, опуская на пол здоровенное кресло из кабинета. На кресле были сложены поднос, кастрюля из кафетерия, куча полуистлевших тряпок и глиняные кувшинчики с коктейлем Молотова, которые исследователи оставили на столе.

— А нечего подкрадываться, как кот к мыши.

— Великоват ты для мыши, — хмыкнул мут и внезапно чихнул. Затем ещё раз. И ещё…

Чин терпеливо подождал, пока напарник отстреляется и утрёт рукавом нос, а затем с некоторым ехидством поинтересовался:

— Будь здоров. Ты зачем всю эту рухлядь сюда припёр?

— Спасибо, — поблагодарил Грэй и опять утёр нос, еще больше размазывая по лицу пыльные разводы. — Сейчас покажу.

Быстро разгрузив кресло, он принялся откупоривать глиняные сосуды, переливая содержимое в кастрюлю. Когда в ход пошёл третий, охотник не выдержал:

— Ты что делаешь? Их разве не поджигать и кидать надо?

— В обычном случае так и делают, — согласился мутант. — Поджигают, бросают, бутылка разбивается и всё полыхает. Проблема в том, что об сопли очень сложно что-то разбить.

— А если об стены?

— Для этого придется высунуться в шахту и хорошо прицелиться. А наш слизняк этого не позволит.

— То есть ты него кастрюлю бросишь?

— Нет конечно. — Саймон повертел в руках последний коктейль Молотов и, подумав, оставил его в сторону. — Мы просто выльем на него содержимое кастрюли и подожгём. Пока тварюка в ужасе ныряет на дно, огонь некоторое время горит на воде, не давая ей высунуться. А мы шустро вылезаем наверх и радостно убегаем в закат.

— Очуметь план! — Чин потрясённо уставился на напарника.

— А то! — самодовольно ответил тот и, взяв с кресла не замеченную ранее палку, принялся наматывать на неё тряпье, сооружая примитивный факел.

***

Спустя несколько минут исследователи сидели на краю шахты. Чин держал в руках поднос, выставив его под углом вперёд, в то время как мутант аккуратно лил на него содержимое кастрюли. Когда вся зажигательная смесь закончилась, вслед за ней на дно полетел импровизированный факел. На мгновенье шахта озарилась ярким всполохом, а затем снизу пришла волна теплого воздуха, шевельнув волосы и наполнив коридор непередаваемыми запахами горелой компостной кучи. Морщась от вони и сдерживая рвотные позывы, напарники судорожно натянули респираторы.

— И что теперь? — несколько разочарованно протянул охотник, глядя на пляшущие по шахте тени. Не то чтобы от кучи слизи ожидался какой-то дикий рёв или вопли, но отсутствие слышимой реакции немного напрягала.

— Сейчас самое интересное! — буркнул Саймон и высунул в шахту приклад автомата. Выждав несколько секунд и убедившись в отсутствии плевков, высунулся сам, внимательно разглядывая дно шахты. Вместо шевелящегося и пузырящегося нечто, сейчас по поверхности воды весело скакали языки пламени. К сожалению, на всю площадь зажигательной смеси не хватило, а потому возле стен осталось не затронутое огнем пространство.