Сагарис. Путь к трону

На Большом Торге из заморских купцов в основном присутствовали римляне и греки. Северное Причерноморье не входило в состав Римской империи, но находилось в зависимости от Рима. Греческие города Ольвия, Херсонес и Боспорское царство получали от римлян военную и финансовую поддержку для борьбы со степными племенами. Через города Тиру, стоявшую в устье Данастриса7, Ольвию, расположенную в устье Гипаниса8, Танаис в устье Гиргиса9 и другие торговые фактории греков шла оживленная торговля с народами, населявшими Дикую степь.

Основным товаром был хлеб, который, как и встарь, шел в Грецию и Малую Азию, где ощущалась его нехватка. Этим хлебом снабжались и приграничные римские гарнизоны. Кроме хлеба, через эти торговые фактории греки ввозили рабов и предметы роскоши – золото и меха, а вывозили хлеб, скот, кожи и соль. Что касается керамики, стеклянной посуды, изделий из металла, тканей, а также вина и оливкового масла, то всем этим добром торговали римские купцы.

Но всю эти идиллию разрушили сарматские племена. Их родные места находились в устье рек Гиргиса и Ра10. Сарматы, как и скифы, были конными воинами, но, в отличие от легкой кавалерии скифов, сарматская конница была в основном тяжеловооруженной. Сарматы носили панцири из металлических пластинок и металлические шлемы, главным их оружием было длинное тяжелое копье, которое при атаке держали обеими руками, и длинный прямой меч, приспособленный для нанесения рубящего удара с коня.

Скифская знать в основном была уничтожена, простые земледельцы стали платить дань сарматам. Греческие города в Причерноморье также подверглись нападению сарматов. Ольвия была полностью разрушена. Прекратилась поставка хлеба из Причерноморья в Грецию и Малую Азию, Римская империя стала испытывать нехватку продовольствия. Был разрушен и другой важный торговый город Причерноморья – Тира11. Племенное объединение даков образовало под предводительством царя Децебала государство Дакию и стало угрожать Римской империи.

Римские войска с трудом сдерживали прорывающиеся на территорию империи племена сарматов. Против них римляне предприняли несколько походов, но нанести дакам решающего поражения не смогли. Даки действовали привычными для них методами. Они согласились заключить мир. Но при условии регулярной выплаты им дани Римской империей. Римляне рассматривали дань, как откуп от кочевников, но им пришлось смирить свою гордыню, чтобы восстановить прерванную торговлю Рима со степной Скифией…

Греческий купец распродал свой живой товар очень быстро. Щенки боевых псов разбирались, как горячие хлебцы у лоточников. В корзине остался только один щенок, совсем квелый. Он почти не подавал признаков жизни. Грек долго с сомнением присматривался к нему, а затем решительно сказал Сагарис, которая наблюдала за процессом торговли:

– Что смотришь, красавица? Жалко щенка?

– Да, – коротко ответила девушка.

Под ее суровым взглядом грек смутился и отступил назад. Он был немало наслышан о грозных воительницах Дикой степи и сразу понял, кто перед ним. Греки называли их амазонками, а скифы – эорпата, мужеубийцами. Сагарис была в полном боевом облачении и выглядела как богиня войны. Ее черные глаза дико сверкнули, а хищный прищур не сулил купцу ничего хорошего.

Конечно, во время большого Перемирия грек находился в полной безопасности. Любой нарушитель веками установленного порядка был бы немедленно казнен стражами, охранявшими покой торговцев и покупателей. Но легендарные воительницы считались настолько непредсказуемыми и своевольными, что с ними нужно было держать ухо востро.

– Тогда возьми его себе, – неожиданно расщедрился грек. – Если выходишь щенка, будет тебе верный друг.

Так у Сагарис появился пес, о котором можно было только мечтать. Она возилась с ним так, будто пес был ее родным ребенком. Какое-то время щенок пребывал между жизнью и смертью, но затем благодаря советам матери-жрицы и ее чудодейственному зелью быстро пошел на поправку. А спустя полтора года превратился в грозу всех псов поселения. И на охоте ему не было равных. Казалось, что пес понимает не только человеческую речь, но даже умеет читать мысли своей хозяйки. Сагарис назвала его Бора (Желтый) из-за удивительного золотистого окраса.

Когда Бора мчался за очередной добычей (в степи воительницы в основном охотились на оленей и тарпанов), его шерсть, словно золото, сверкала на солнце. Он обладал потрясающей скоростью, неуемной свирепостью и безумной храбростью. Однажды Бора сражался с волчьей стаей и вышел из схватки победителем.

Чтобы хоть как-то обезопасить его от клыков серых хищников, Сагарис соорудила ему широкий ошейник, окованный острыми шипами. Любимым волчьим приемом была хватка за горло, и ошейник становился непреодолимой преградой даже для матерого волка. А среди них встречались особи ростом с жеребенка…