Сафари на черепашку

Еле-еле хозяин сумел уладить дело. Пока он шептался о чем-то с гаишниками в их машине, я молча маялся на обочине, а Люсенька, ни на секунду не потеряв хорошего настроения, громко пела и прыгала на одной ножке. В конце концов Евгений, потный и красный, вернулся назад, и мы продолжили путь.

– Семья, конечно, хорошо, – вдруг заявил Женя, – но порой такие мысли в голове бродят… да… Ладно, не будем об этом. Скажи, Ваня, ты про пересадку волос чего знаешь?

– Ничего, – честно ответил я, – видел рекламу, вроде с затылка берут и на макушку переносят.

– А если весь лысый?

– Тогда, наверное, плохо.

– Почему лысым быть плохо? – ожила Люсенька.

– Некрасиво, – рявкнул отец, – займись своими делами.

– Странное существо человек, – улыбнулся я, – на одних частях тела волосы изводит, а на голове подсаживает.

Евгений похлопал себя ладонью по макушке:

– Плешь появляется. Вот у тебя, несмотря на возраст, еще нет.

– Не такой я и старый.

– Так и не молодой.

Я ощутил некоторый дискомфорт и хотел воскликнуть: «У меня еще все впереди!» – но тут Евгений притормозил.

– Вон метро, – сказал он, – мы сейчас на третье кольцо свернем, тебе лучше тут вылезать.

Глава 15

В вагоне, несмотря на рабочий день, было довольно много народу, я ухватился за поручень и попытался сосредоточиться. Ну отчего Нора придает визитке столь большое значение? Вполне вероятно, что карточка случайно оказалась у Марины.

– Садитесь, пожалуйста, – нежным голоском пропела девушка лет восемнадцати, сидевшая на диванчике прямо напротив меня.

Решив, что хорошо воспитанная студентка увидела в обозримом пространстве древнего старика или бабушку с клюкой, я чуть посторонился. Но никто не спешил занять освобожденную симпатичной девицей скамейку.

– Садитесь, – опять предложила девушка.

И тут только я понял: она уступает место МНЕ. В голове завертелся вихрь мыслей: девица сошла с ума! С чего ей взбрело в голову вскакивать при виде молодого мужчины? Или она слепая? Право, неприятная ситуация.

– Устраивайтесь, – продолжала расцветать в улыбке дурочка, – наверное, тяжело стоять в вашем возрасте.

– Спасибо, я пока крепко держусь на ногах, – пробубнил я.

– Старость следует уважать, присаживайтесь.

– Нет нужды.

– Вот мой дедушка вчера пришел домой, – громогласно возвестила юная особа, – и очень переживал. Он ехал с работы, дико устал, а ему пришлось стоять. Вы, похоже, с дедулей одного возраста, поэтому я и решила…

Не желая далее слушать глупышку, я начал пробираться сквозь толпу к двери. Однако сегодня все словно сговорились делать мне «комплименты». Сначала Женя начал рассуждать о моем престарелом возрасте, теперь эта козявка поставила господина Подушкина на одну доску со своим дедушкой. Я что, так плохо выгляжу? Перед глазами было темное стекло двери, я придирчиво изучил свое отражение в нем. Конечно, на двадцатилетнего юнца я не похож, но, с другой стороны, более тридцати пяти мне никак не дать. Хотя, если приглядеться… Под глазами явно проступают мешки, от носа сбегают складки, на лбу заметны морщины.

– Эй, ты выходишь? – толкнула меня сзади толстая баба. – Не спи, мордастый.

– Почему «мордастый»? – возопил я. – Никогда не обладал лишним весом.

– Так это когда было? – квакнула толстуха. – В юности, а сейчас, к могиле ближе, морда шире делается, не от котлет, а от лет!

Высказавшись, бабенка исчезла в толпе, а я пошел в сторону эскалатора, ощущая удручение пополам с досадой. Конечно, я очень хорошо знаю, что дамам следует делать комплименты относительно их внешнего вида, типа: «Вы сегодня великолепны» или «Ваша двухлетняя дочь само очарование. Как, это внучка?! Не может быть».

Я говорю такие слова на автопилоте и всегда считал, что они просто признак хорошего воспитания: и даме известно, сколько ей лет, и мне понятно, что собеседница бабушка, просто мы играем в такую игру: один произносит комплименты, другая изображает, что верит услышанному. Но сейчас я вдруг сообразил: это очень неприятно, когда кто-то вдруг намекает на ваш, увы, уже не юный возраст. И если мужчине начинают в общественном транспорте уступать место молодые особы, это, простите, уже нокаут!

* * *

Добравшись до офиса «Гемы», я вошел в центральное здание и сказал охраннику:

– Мария Башлыкова из отдела рекламы заказывала пропуск для господина Подушкина.

Необходимые формальности заняли несколько минут, потом я втиснулся в лифт, вознесся на третий этаж, нашел комнату триста двенадцать, обнаружил в ней милую девушку в безукоризненно белой блузке и спросил:

– Вы Башлыкова?

– Да, – строго ответила Маша.

– Очень приятно, Иван Павлович, разговаривал с вами по телефону, вы заказали мне пропуск.

Мария заулыбалась.

– Садитесь, чай, кофе?

– Нет, нет, можно сразу к делу?

– Пожалуйста, – кивнула Башлыкова, – у нас есть пресс-релиз, вот читайте, все станет ясно.

Я машинально взял рекламный листок.

«Наш новый препарат совершил переворот на рынке средств, которые влияют на состояние кожи. После двухнедельного приема этого средства морщины разглаживаются на 40%, упругость ее повышается на 30%, а также происходит улучшение цвета…»

Я выронил бумажку.