Сафари как страшный сон

Юрчин уже просто по инерции досматривал сюжет. То, чего он больше всего боялся, неумолимо на него надвигалось. Временами при приступах отчаяния он включал внутри себя какую-то невидимую кнопку и снова начинал надеяться на лучшее. Но сейчас он просто принимал этот безжалостный удар судьбы. Весь смысл в жизни он связывал со своей единственной дочерью, которую любил безгранично, даже эгоистично. Она была у него поздним и очень желанным ребенком, и с момента появления на свет он окружал ее родительской заботой. Когда он начал строить свой бизнес, он твердо знал, что делает это прежде всего для благополучия Алины. Она ему в этом помогала, чем вызывала у отца искреннее удовлетворение. Аркадий Валентинович не мог даже вспомнить, когда между ними происходили какие-нибудь большие конфликты. Алина действительно была его отрадой и гордостью. Юрчин поймал себя на мысли, что начал думать о дочери в прошедшем времени. Никто не в силах был понять его состояние. Он нажал на кнопку пульта, и экран погас. Сейчас он просто хочет посидеть в тишине, наедине со своими мыслями. Потухший взгляд Аркадия Валентиновича остановился на бутылке водки, которая почти поселилась на его столе, являясь непременным атрибутом среди письменных принадлежностей за две последние недели. Бутылки, конечно, менялись, но содержимое их было одинаковое. Он не спеша взял бутылку и налил половину стакана. Затем прямо бросил туда ломтик лимона, взятый из блюдца. Немного подержав стакан в руке, он почти за один глоток выпил водку и, совсем не морщась, поставил его обратно на стол.

– Юля, – неожиданно громким голосом он вызвал секретаршу, а не как обычно по селектору. Секретарша быстро вошла в его кабинет и, остановившись в дверях, приготовилась слушать его распоряжения. – Позвони Крыжовникову, скажи, что, как будет у него время, пусть приедет ко мне. Да, еще. Уточни, когда прилетает Стас. Парня надо встретить. Хоть кто-то оттуда возвращается.

Секретарша постояла еще несколько секунд, но других указаний не было, и она, повернувшись, вышла из кабинета. Юрчин какое-то время пустыми глазами смотрел на закрывшуюся дверь, затем перевел взгляд на портрет Алины и снова взял в руку бутылку…

* * *

– Отлично, лей еще. – Савичев, наклоняясь вперед, стоял неподалеку от колодца, а Алина поливала на его спину из ведра прохладную воду, которую они только что достали. Олег получал от водной процедуры очевидное удовольствие, растирая ладонями крепкое тело. Закончив, он из вежливости предложил Алине повторить его «подвиг», однако та благоразумно отклонила его, ограничившись умыванием лица и рук.

– Как же хорошо, даже холодок по телу пошел. – Олег разминал мышцы легкими гимнастическими упражнениями.

После плескания у колодца бодрость наполнила их. Весело шутя и смеясь, они порой даже забывали о том положении, в котором находились. Время уже приближалось к вечеру, и они забавляли себя, рассказывая анекдоты и различные истории. Савичев снова сходил за сушняком и пополнил запас топлива на предстоящую ночь. Однажды они услышали пролетающий самолет и, понимая, что это малорезультативно, все же выбежали на открытое пространство и, глядя в небо, кричали и размахивали руками. Самолет пролетал в стороне, и их никто не заметил, но он напомнил им, что в этом мире есть еще кто-то, кроме их двоих. Несколько более серьезные, они возвратились в свой лагерь. Видя, что Алина стала задумчивой и грустной, Савичев отпустил одну из своих веселых шуток, пытаясь отвлечь ее от печальных мыслей. Затем он засыпал кофе в стоящую на огне турку.

– Не унывай, завтра пойдем по берегу моря. Там мы сможем идти намного дольше, и вот увидишь, нам повезет.

– С чего ты взял, что я унываю, просто опять вспомнила об отце. Я и сама не сомневаюсь, что нас обязательно найдут. – Алина сняла кипящую турку. – Олег, не знаю, как тебе понравится, но у меня вдруг появилась одна мысль, – интригующе добавила она.

– Давай выкладывай, – и Савичев с любопытством посмотрел на Алину.

– Сейчас уже вечер, не так жарко, может, сходим на море и снова поплаваем? Я вообще-то ужасно люблю купаться в море.

– А что, ничего плохого я в этом не вижу, даже наоборот. Сейчас попьем кофейку, и вперед. До полной темноты есть еще часа три, так что наплаваться вполне успеем.

Хотя Алина и сказала, что жара спала, она была еще вполне ощутима. Силу ей также прибавляли раскаленные за день пески, но наступление вечера все же сказывалось, солнце приближалось к западному горизонту, и его лучи уже не обжигали. Они, сидя напротив друг друга, передавали поочередно горячий сосуд и не спеша пили кофе, наслаждаясь этим божественным напитком цивилизации. Когда Алина сделала очередной глоток и уже собиралась передать турку Савичеву, ее глаза вдруг округлились и стали очень тревожными. Олег это сразу заметил и понял, что она что-то увидела позади него. Машинально он сгруппировался, но при этом почти совсем не шелохнулся, оставаясь сидеть на своем месте. Алина продолжала держать турку в руке, отведя ее от губ всего на несколько сантиметров.