Сад Рамы

— Я опять видел его вчера ночью. Он был словно Иисус, но тем не менее оставался Ричардом Уэйкфилдом. Я стал стрелять в него, они набросились на меня. Их было пятеро. Это они разорвали мое лицо. — Человек разразился рыданиями.

По улице бежал санитар.

— Он. Я видел его, — кричал безумец, пока его уводили. — Я знаю это. Пожалуйста, поверьте мне.

Галилей плакал. Наи нагнулась, чтобы утешить сына.

— Мама, как по-твоему, этот человек действительно видел мистера Уэйкфилда?

— Не знаю, — ответила она. Наи поглядела на Эпонину. — Но некоторым из нас очень хотелось бы в это поверить.

Мальчики наконец уснули на своих постелях в углу. Наи и Эпонина устроились рядом в кресле.

— По слухам она очень больна, — негромко произнесла Эпонина. — Ее почти не кормят и притесняют всеми мыслимыми способами.

— Николь никогда не сдастся, — с гордостью проговорила Наи. — Мне бы хотелось обладать такой отвагой и силой.

— Последние шесть месяцев ни Элли, ни Роберту не позволяли видеться с ней… Николь даже не знает, что у нее родилась внучка.

— На прошлой неделе Элли сообщила мне, что обратилась с новой петицией к Накамуре, требуя разрешения на свидание с матерью, — сказала Наи. — Я беспокоюсь за Элли, она продолжает настаивать на своем.

— Элли у нас удивительная, — Эпонина улыбнулась, — даже невзирая на свою невероятную наивность. Она полагает, что, если будет исполнять все законы колонии, Накамура оставит ее в покое.

— Это и понятно… поскольку Элли все еще убеждена, что ее отец жив, — проговорила Наи. — Она разговаривала с каждым, кто заявлял, что встречался с Ричардом после его исчезновения.

— Все эти россказни о Ричарде дали ей надежду, — сказала Эпонина. — Впрочем, капелька надежды не помешает никому…

Разговор на мгновение прервался.

— А тебе самой, Эпонина? — спросила Наи. — Неужели ты позволяешь себе?…

— Нет, — перебила ее Эпонина. — Я всегда честна с собой… Скоро я умру, только не знаю, когда… поэтому зачем мне бороться за жизнь? Жизнь в Авалоне куда хуже, чем даже в исправительном заведении в Бурже. И если бы не те немногие дети, что ходят в школу…

Снаружи послышался шум. Наи и Эпонина замерли. Если их подслушал один из биотов-шпиков Накамуры, тогда…

Дверь внезапно распахнулась. Женщины едва ли не подпрыгнули на месте. Внутрь ввалился Макс Паккетт, он ухмыльнулся.

— А вот я вас арестую сейчас за подстрекательские разговоры.

В руках Макса был большой деревянный ящик. Женщины помогли ему опустить груз в углу. Макс снял свою плотную куртку.

— Извините за поздний визит, леди, но раньше освободиться не удалось.

— Вновь с провиантом для войск? — негромко спросила Наи, показывая на спящих близнецов.

Макс кивнул.

— Король-японец, — сказал он уже потише, — всегда любит напоминать мне, что армию двигает вперед сытый желудок.

— Первым это утверждал еще Наполеон. — Эпонина поглядела на Макса с саркастической улыбкой. — Едва ли у вас в Арканзасе слыхали о нем.

— Так точно, — ответил Макс. — Очаровательная учительница сегодня изволит быть в игривом настроении. — Достав запечатанную пачку сигарет из кармана куртки, он задумчиво проговорил: — Возможно, тогда придется оставить предназначавшийся ей подарок для себя самого.

Эпонина расхохоталась и потянулась за сигаретами. Немного посопротивлявшись для вида, Макс отдал ей пачку.

— Спасибо тебе, Макс, — от всей души сказала Эпонина. — Нам дозволено не так уж много удовольствий…

— А теперь посмотрите туда, — Макс ухмыльнулся. — Я зашел к вам не для того, чтобы послушать, как вы жалеете себя. Хотел лишний раз восхититься вашими прекрасными личиками, но, если вы предпочитаете пребывать в унынии, я попросту забираю назад свою кукурузу и помидоры…

— Кукуруза и помидоры! — дружно воскликнули Наи и Эпонина. Женщины подбежали к ящику. — Ребята столько месяцев не видели свежих продуктов, — взволнованно произнесла Наи, когда Макс открыл ящик ломиком.

— А вот об этом потише, — серьезно сказал Макс. — Вы знаете, что я нарушаю все правила: свежей еды едва хватает для армии и руководства. Но, по-моему, вы заслуживаете не только остатков с господского стола.

Эпонина обняла Макса и поблагодарила его.

— Мы с мальчиками так признательны тебе, Макс, — проговорила Наи. — Не знаю, чем смогу отплатить.

— Ну я-то найду способ взыскать свое.

Обе женщины возвратились в кресло, а Макс сел на пол между ними.

— Кстати, во втором поселении я виделся с Патриком О'Тулом… он передавал вам обеим привет.

— Ну и как он там? — спросила Эпонина.

— Обеспокоен, я должен сказать. Он пошел в армию из-за Кэти. Это она уговорила его… он, безусловно, не сделал бы этого, если бы имел возможность хоть однажды переговорить с Николь и Ричардом. Я не сомневаюсь, что теперь он осознает, какую оплошность допустил. Мне-то он ничего не говорил, но я почувствовал его недовольство. Накамура держит его на передовой из-за Николь.

— Война уже кончается? — спросила Эпонина.

— Похоже, что так. Но еще не ясно, чего хочет король… По словам солдат, теперь им почти не оказывают сопротивления, они очищают внутренние помещения бурого цилиндра.

Наи склонилась вперед.