Сад принцессы Сульдрун

Казмир обвел террасу устрашающе пустым взглядом, повернулся и размашистыми шагами вернулся под своды Хайдиона.

Целую неделю Казмир мрачно размышлял. Наконец, злобно выругавшись, он занялся сочинением письма. В окончательном варианте оно гласило:

«К сведению

высокородного герцога Фода Карфилиота в замке Тинцин-Фюраль

Высокородный герцог!

С трудом доверяю перу эти слова, относящиеся к инциденту, поставившему меня в исключительно неловкое положение. Не могу принести надлежащие извинения, так как стал жертвой обстоятельств в не меньшей степени, чем Вы — возможно, даже в большей. Вам нанесено публичное оскорбление, и Ваше ожесточение вполне понятно. Тем не менее, не может быть сомнений в том, что выходка капризной и несмышленой девицы неспособна нанести ущерб Вашему несокрушимому достоинству. Со своей стороны, я упустил оказавшую мне честь и сулившую существенные выгоды возможность скрепить наше взаимопонимание брачными узами.

Несмотря на все, спешу выразить сожаление о том, что это событие имело место в Хайдионе и, следовательно, поставило под сомнение мое гостеприимство.

Уверен, что терпимость — качество, которым Вы щедро наделены — позволит Вам и впредь рассматривать меня как своего друга и союзника, готового к дальнейшей взаимной поддержке на пути к достижению общих целей.

С наилучшими пожеланиями,

КАЗМИР,

король Лионесса».

Посыльный привез письмо в Тинцин-Фюраль и через некоторое время вернулся с ответом:

«К сведению августейшего монарха, его величества Казмира, короля Лионесса

Ваше глубокоуважаемое величество!

Уверяю Вас, что волнение, вызванное во мне упомянутым Вами инцидентом, несмотря на то, что оно — надеюсь, по вполне понятным причинам — носило бурный характер, улеглось почти так же стремительно, как возникло, оставив после себя лишь смущение и тревожные размышления о последствиях чрезмерной уязвимости и рискованной вспыльчивости. Не могу не согласиться с тем, что непредсказуемые девичьи причуды ни в коей мере не должны оказывать неблагоприятное влияние на наши взаимоотношения. Как всегда, Вы можете рассчитывать на мое искреннее уважение; я поддерживаю Ваши справедливые и законные претензии и от души надеюсь, что они будут удовлетворены. Когда бы у Вас не возникло желание познакомиться с долиной Эвандера, я буду рад возможности принять Вас, как почетного гостя, в Тинцин-Фюрале.

Остаюсь всецело в Вашем распоряжении,

Ваш друг,

КАРФИЛИОТ».

Казмир внимательно изучил послание Карфилиота. Судя по всему, герцог не затаил обиду настолько, что его следовало бы опасаться. Тем не менее, его заверения в дружелюбии, достаточно сердечные, могли бы носить не столь лаконичный и обобщенный характер.

Глава 8