Сад изящных слов

«Ох ты ж, какая красавица стоит у доски, просто чудо природы!» На её первом уроке я испытала настоящее потрясение — как рыбак, всю жизнь промышлявший у побережья, когда он вдруг заплыл далеко в океан и увидел синего кита[68]. Непонятно объясняю, да? Короче, я знала толк в искусственной красоте, взращённой на косметических средствах, даже считалась авторитетом по этой части, и потому сразу поняла, что своим простым макияжем учительница не подчёркивала естественное очарование, а скрывала его. Она наверняка выглядела сногсшибательно ещё в раннем детстве. Я и представить себе не могла, как живётся человеку, которому необходимо подавлять свою красоту. Её голос звучал нежно и ласково, и на уроках я вся обращалась в слух, лишь бы не пропустить ни один её вздох. Мне хотелось услышать, как она вызывает меня: «Айдзава-сан!», хотелось дать идеальный ответ, и я как сумасшедшая вгрызалась в учебники классической литературы. Она ко всем относилась справедливо и была очень доброжелательным человеком. Останься я прежней, как в средней школе, её отношение ко мне нисколько бы не изменилось. Не знаю почему, но я в этом не сомневалась.

Звали учительницу Юкари Юкино.

— Юкино-сэнсэй! Сэнсэй, сэнсэй, а вы уже уходите?

Заметив её после уроков, я всегда мчалась к ней со всех ног. И даже не пыталась скрыть, что стараюсь ей понравиться — так собака радостно виляет хвостом. Я много раз жалела, что нашим классным руководителем стала не она, а этот солдафон Ито-сэнсэй (хотя он оказался тем редким представителем мужского племени, в чьём взгляде не читалось ни намёка на флирт, поэтому ненависти к нему я не испытывала).

— Айдзава-сан? Нет, у меня ещё дела в учительской.

А-ах! Она произнесла моё имя!

— Тогда я подожду, пока вы закончите. Давайте пойдём домой вместе!

— Не стоит. Это надолго.

— Я всё равно вас дождусь!

— Не надо.

— Тогда скажите ваш имейл!

— Но вот зачем он тебе? — улыбаясь, с мягким укором сказала Юкино-сэнсэй. — Что интересного в том, чтобы переписываться с учительницей? Ты только что перешла в старшую школу, и гораздо важнее обзавестись друзьями твоего возраста.

При всём радушии в тоне она продолжала держать ворота на замке́.

«Конечно, интересно, я уже с несколькими учителями-мужчинами почтой обменялась! Да что там, на групповых свиданиях со мной и студенты вовсю заигрывали, и взрослые дядьки! Я хочу узнать вас получше, Юкино-сэнсэй!..» Ничего этого я сказать не смогла и только продолжала с горечью повторять про себя: «Сэнсэй, сэнсэй...»

Я торчала у входа на станцию с десяти утра, и за три часа со мной заговорили трое мужчин. В Сибуе, Харадзюку или Синдзюку таких нашлось бы намного больше, по опыту знаю, но здесь, в Сэндагае, чаще встречались какие-то странно зажатые люди спортивного вида и редко кто бросал на меня оценивающие взгляды.

«Вот где она живёт! Очень ей подходит — тихо, просторно», — думала я, подпирая колонну перед турникетами. Облачение у меня сегодня было боевое: белое вязаное платье и чёрный Честерфилд[69]. Сразу через дорогу в лучах осеннего солнца ярко сверкала похожая на панцирь серебристая крыша Токийского дворца спорта.

— Кого-то ждёте, девушка?

Голос четвёртого мужчины. То, что со мной заговаривают, меня не особо раздражало. Идти я никуда ни с кем не собиралась, но приятно знать, что тебя оценили. На этот раз меня окликнул изящный мужчина в излишне пёстрой одежде со сложным орнаментом — возможно, продавец из модного магазина.

— Да, жду. Своего парня, — невозмутимо ответила я.

— А по-моему, ты тут давно в одиночестве скучаешь, — не отставал тот, и в ту же секунду я услышала другой, знакомый, ласковый голос:

— Айдзава-сан? Надо же, какая встреча! Что ты тут делаешь? Это твой друг?

— Ю... Ю... Юкино-сэнсэй?!

Она стояла прямо передо мной, одетая в более легкомысленное, чем обычно, свободное бежевое пальто. Моя охотничья вылазка увенчалась успехом, я наконец-то повстречала человека, которого так долго поджидала, но внезапно мне стало стыдно. Заслышав слово «сэнсэй», излишне пёстрый мужчина молча удалился.

— Нет, я его совсем не знаю!..

— Ясно. Ты кого-то ждёшь?

— Нет!.. Я... из-за... Из-за сёги![70]

— Как это?

— Чтобы помолиться богу сёги! — брякнула я наобум. Вспомнила вдруг, что на станционной платформе стояло изображение фигурки из этой игры.

Юкино-сэнсэй понимающе кивнула:

— Точно, здесь поблизости есть такой храм[71]. Значит, ты играешь в сёги, Айдзава-сан. Это замечательно!

И она улыбнулась улыбкой, способной растопить любое сердце. О-ох! Это вы замечательная!

Остаток дня прошёл лучше некуда. Я сказала учительнице, что уже побывала в храме (соврала, конечно же) и хотела немного погулять в парке, а она ответила, что как раз собиралась пойти туда и немного почитать. Национальный парк находился недалеко, и мы пошли туда вдвоём.

— Будем считать, что сегодня особенный случай, — сказала Юкино-сэнсэй и заплатила за меня входную плату в двести иен.