Сад имени т. с.

– Надя. Объясни.

Мама молчала. Зато Васька сказал:

– Мама сама идти не может, устала. Мы ее понесем.

И снова они с Сашкой попытались ее приподнять. Ничего. Глеб пожал плечами.

– А вы все вместе, – посоветовал дядя Витя.

Глеб стоял в стороне, я подошла помочь, но ничего не вышло, конечно, а Сашка вообще упал от стараний.

– Ладно, соседи, разбирайтесь тут, – сказал дядя Витя, а я уже и забыла, что мы не одни в квартире. – Советую завернуть ее в одеяло.

И ушел. Обернулся и добавил еще:

– Дверь не забудьте закрыть, нараспашку всё. Не в деревне.

Сашка притащил свое одеяльце, но мама в него не поместилась, конечно. Мы перебрали все одеяла, все полотенца и покрывала. Глеб смотрел на наши сборы как на малышовую возню, но и он не выдержал – стал скручивать ковер в большой комнате. Но на одном его конце стоял диван, а диван мы поднять не смогли. Наконец Васька нашел в шкафу одеяло, которое когда-то давно мне подарила бабушка Света из Латвии. Оно было таким красивым, с поляной ромашек.

– Это тебе приданое, – сказала она, когда дарила.

Приданое так приданое, мама и положила его в шкаф. И когда переезжали, то тоже убрали подальше. И вот теперь оно пригодилось: легкое, прочное, большое. Мама села на одеяло и не захотела больше вставать.

Мы собрались быстро, даже Сашка, который очень не любит одеваться. Он сам влез в свой комбинезон, я только застегнула «молнию». Васька завязал ему шапку. А про варежки мы забыли. Поэтому мама в конце концов взяла его к себе на санки с одеялом и стала дуть на руки.

Но это было потом. А когда мы оделись, то поняли, что не сможем унести маму. Она тяжелая, одеяло большое, а нас мало. Глеб побежал на шестой этаж звать своего нового друга Димку, а Васька привел одноклассника Деньку. Не знаю, как этого Деньку отпустили, к ним уже, кажется, пришли гости.

Как только мы вышли из подъезда, мама решила, куда собирается бежать от нас.

– Несите меня на родину! – сказала она весело.

На родину – хорошая идея, к тому же совсем недалеко. Все лето мы бегали на стройку. Три минуты – и вот новый дом. Все лето делали тут ремонт, белили потолки, наклеивали обои, стелили линолеум. Выйдешь из старого дома – вот и новый. Но когда в зимней темноте сначала несешь на одеяле, а потом везешь маму на санках, это расстояние вдруг увеличивается. Васька и Денька впереди сопели и пыхтели, останавливались, чтобы поменяться местами. Когда уставали, их заменяли Глеб с Димкой. Я помогала им – толкала санки сзади. По сугробам мы добирались до нашего старого дома так долго – мне кажется, я бы могла решить все, что нам задали на каникулы по математике. Снег мешал нам идти, заметал тропку, луна слабовата, честно сказать, нынче была, темновата. Хорошо, у Глеба всегда в кармане фонарик.

Руки устали и замерзли. Ноги еле двигались. У Сашки закрывались глаза. Васька с Денькой молчали, хотя обычно смеются или ругаются. Денька иногда вздыхал, и мы понимали, что ему попадет: уйти неизвестно куда перед самым Новым годом – это не шуточки. Только у Димки было невозмутимое лицо, на которое мне совсем не хотелось смотреть. Впрочем, мне не хотелось видеть уже никого, может быть, только разглядывать звезды, лежа в сугробе.

Мы все рухнули в снег, когда добрались до родины. Правда, Денька быстро встал и побежал домой. Пробурчал пару слов про Новый год и новое счастье и убежал. Димка тоже ушел, мама ему сказала внушительно, что нужно проводить Дениса.

– Вот, мама, мы на родине, – и Глеб посветил на колодец.

На дом светить не стал, наверно специально: как только мы уехали, он начал разваливаться на глазах. Даже окна уже не все целые. Но дрова в поленнице еще есть, и печка стоит.

Мама молчала. Мы молчали тоже и не знали, что нам делать дальше. Так мы и стояли, а снег падал и падал, и я подумала, что если так пойдет дальше, то скоро все мы станем сугробами. Может, это и неплохо, я люблю зиму и снег, но весной придется растаять.

– А скоро Новый год? – вдруг спросил Васька.

Сашка стал крутить головой туда-сюда, попробовал снять свою шапку, но у него не получилось. И спросил:

– А где Дед Мороз?

И правда, он уже должен быть. Я достала телефон и позвонила.

– С Но-овым го-одом! – услышала я самый настоящий дед-морозовский голос.

– Папа, мама сбежала. На родину. Мы тут с ней. Ты скоро приедешь?

– Уже выезжаю, – ответил папа своим обычным голосом. Это хорошо.