Сабриэль

В этот момент один из военных вырвался вперед; солнечный свет ярко вспыхнул на серебряной звезде его шлема.

– Стоять! – заорал он. – Капрал, прочь от нее!

Капрал, не слышавший гудения магии, не видевший вспышек полусработанных знаков, оторвался от документов и изумленно раскрыл рот. Физиономия его исказилась от страха. Он выронил бумаги и неуклюже шагнул назад.

При виде его лица Сабриэль внезапно осознала, что значит использовать магию на Внешней границе, и замерла, гася в сознании полуначертанные знаки. Лыжи соскользнули еще ниже, на миг зацепились креплениями и все-таки, не удержавшись, с грохотом упали на землю. Солдаты кинулись вперед и за секунду-другую окружили девушку тесным кольцом, нацелив острия клинков ей в горло. Сабриэль разглядела на лезвиях серебряные прожилки и грубо нарисованные символы Хартии – и все поняла. Эти клинки предназначены убивать тех, кто уже мертв, – они сродни мечу, висящему у нее на поясе, пусть и сильно ему уступают.

Тот, что кричал, – офицер, как догадалась Сабриэль, – наклонился и подобрал ее паспорта. Бегло изучил их и перевел взгляд на девушку. Его светло-голубые глаза смотрели одновременно сурово и сочувственно: Сабриэль никак не могла сообразить, чем это выражение ей так знакомо, но тут вспомнила отца. В глазах Абхорсена, темно-карих, почти черных, читались сходные чувства.

Офицер закрыл паспорт, засунул его себе за пояс и двумя пальцами сдвинул шлем чуть назад, открыв знак Хартии: символ все еще светился остаточным отражающим заклинанием. Сабриэль опасливо подняла руку и, поскольку офицер не попытался ей помешать, двумя пальцами коснулась знака. Одновременно офицер наклонился вперед и дотронулся до ее собственного знака. Сабриэль почувствовала знакомый всплеск энергии: она словно провалилась в бездонную, полную звезд вселенную. Только вместо звезд здесь были символы Хартии, они кружились в великом танце без конца и начала, который вмещал в себя и описывал мир в движении. Сабриэль знала лишь малую часть этих знаков, но понимала танец и ощущала нетленную чистоту Хартии, омывающей ее со всех сторон.

– Знак Хартии незапятнан, – вслух объявил офицер, и оба убрали пальцы. – Это не тварь и не наваждение.

Солдаты отступили назад, убрали штыки в ножны и защелкнули предохранители.

Не двинулся только краснолицый капрал: он по-прежнему пялился на Сабриэль, словно не вполне понимая, что перед ним такое.

– Спектакль окончен, капрал, – объявил офицер. Теперь и взгляд его, и голос заметно посуровели. – Ступайте назад в казначейство. За время службы тут вы еще и не таких странностей насмотритесь: держитесь от них подальше, и, может быть, уцелеете!

– Итак, – проговорил он, вытаскивая документы из-за пояса и возвращая их девушке. – Вы – дочь Абхорсена. Я полковник Хорайс, командир небольшого подразделения в составе здешнего гарнизона – армейские предпочитают называть его разведчастью Северной Внешней границы, а все прочие зовут просто пограничными следопытами: это довольно-таки разношерстная компания анцельстьеррцев, которым удалось заполучить печать Хартии и какие-никакие познания в магии.

– Счастлива с вами познакомиться, сэр, – вышколенно отозвалась Сабриэль прежде, чем успела прикусить язык. Это прозвучало ужасно по-ученически, и бледные щеки девушки вспыхнули румянцем.

– Взаимно, – откликнулся полковник, нагибаясь. – Вы позволите помочь вам с лыжами?

– Будьте так добры, – промолвила Сабриэль, возвращаясь к привычной церемонности.

Полковник с легкостью подобрал лыжи с земли, аккуратно привязал к ним палки, заново защелкнул расстегнувшиеся крепления и подхватил весь этот ворох одной мускулистой рукой.

– Я так понимаю, вы намереваетесь пройти в Древнее королевство? – уточнил Хорайс, половчее перехватывая свою ношу, и указал на красный знак-указатель в дальнем конце плаца. – Нам надо будет отметиться в штабе Внешней границы: формальность, не более, много времени это не займет. Вас кто-нибудь… Абхорсен вас встретит?

При упоминании Абхорсена его голос чуть дрогнул, и эта заминка как-то не вязалась с его несокрушимой уверенностью. Сабриэль покосилась на офицера: тот на миг задержал взгляд на мече у нее на поясе и на нагрудном бандольере с колокольцами. Он явно узнал клинок Абхорсена, он понял, что это за колокольцы. Мало кому случалось в своей жизни встретить некроманта, но те, кому довелось, колокольцев уже не забудут.

– Вы… вы знакомы с моим отцом? – спросила Сабриэль. – Он прежде навещал меня дважды в год; надо думать, он пересекал границу именно здесь.

– Да, мы встречались и тогда, – отозвался Хорайс. Они уже шагали вдоль края плац-парада. – Но познакомился я с ним более двадцати лет назад, когда попал сюда еще младшим офицером. Странные были времена – очень, очень скверные и для меня, и для всех и каждого на границе.

Он вдруг резко затормозил – сапоги так и громыхнули – и снова пригляделся к колокольцам и к восковой белизне кожи Сабриэль, что составляла такой разительный контраст с ее волосами, иссиня-черными, как асфальт под ногами.