Сабля, птица и девица

— Не в годах счастье, а в воле. В удаче, в кураже, в удали молодецкой. Чует мое сердце, с тобой не заскучаешь.

— Седина в бороду, бес в ребро? Не на плаху меня приведешь?

— Дожил бы я до седин, когда бы на плахе побывал?

— Тоже верно.

— Берешь меня в ватагу?

— Беру.

Ласка не собирался ничего ни у кого красть и не ждал, что вор окажется полезен при дворе короля. Но за время разговора подумал, что ехать по незнакомой стране в компании местного намного быстрее и спокойнее, чем совершать тот же путь одиноким чужеземцем.

9 Глава Добро пожаловать в Краков

Прекрасен стольный город Краков при ясной погоде! С какой любовью строили его короли Великой Польши! В Кракове есть королевский замок на горе, каменные костелы с прекраснейшим внутренним убранством и мощами святых, надежная стена вокруг всего немаленького старого города и даже самый восточный университет христианского мира. Давным-давно татары разрушили город, и Болеслав Стыдливый приказал отстроить Краков снова, но не на старых фундаментах, а по разумному плану.

А какой в Кракове рынок! Огромная площадь с лучшей торговлей в Польше и окрестностях. Краковский рынок больше знаменитых итальянских, и на нем можно купить всё, «от стекла до лимонов», разные сорта превосходного мяса, дичи и птицы. В торговых рядах царит образцовая чистота, а товары необыкновенно дешевые. В магазинах краковских купцов есть все, чего только душа пожелает, вещи самой тонкой работы со всей Европы. Нет другого города с таким обилием товаров, недаром здесь говорят, что не будь Рима, им стал бы Краков.

Силен Краков не только стенами, но и жителями. Короли мудрые, рыцари отважные, священники благочестивые, студенты толковые, торговцы честные, судьи и стражники справедливые, а дамы очаровательные и добродетельные.

Путь на Краков лежал через Минск, Берестье, Люблин и Сандомир, а занял почти три недели. Вольф сказал, что от Кракова до границы земель, вассальных Габсбургам, еще неделя пути. Ласка удивился, как велика Польша вместе с Литвой. Почти месяц скакать от края до края. Сколько в Польше всякого богатства и как густо вдоль дорог стоят города. Каким чудом московские князья воюют с поляками и литвинами на равных?

Русь, конечно, тоже велика. В плане земли. От Москвы до Великого Устюга или Вятки тоже, наверное, с месяц скакать, а то и больше. Но населена русская земля не в пример реже, чем польская. По Руси ехать от города к городу, за полдня-день можно и деревню на дороге не увидеть. А в Польше только выйди на дорогу и раз деревня, два деревня, да город, да каменный.

Вольф отлично знал дорогу. И дорогу как путь, то есть, верно выбирал направления, не спрашивая у прохожих-проезжих. И дорогу, как местность, то есть, знал, сколько надо проехать за светлое время, где пора остановиться на ночлег, а где надо пришпорить коней, чтобы закат застал под крышей, а не в чистом поле.

С каждым днем вокруг становилось теплее. Путь лежал из холодных стран в теплые, еще и весной.

Менялось и оружие на поясах. На Руси воины предпочитали сабли. Также и татары испокон веков. Последнее время на сабли переходили мадьяры, непрерывно воевавшие с османами. Граница между мечом и саблей проходила на юге через Венгрию, а на севере примерно по Литве. Польское рыцарство прямыми мечами подчеркивало свое родство с остальным католическо-рыцарским миром. Литвины же воевали то с московитами, то с татарами и сами по необходимости перенимали тактику легкой конницы. Однако же, переходя с мечей на сабли, из дальнобойного оружия предпочитали аркебузы, а не луки.

Рыцари, начиная с незаметной границы между Литвой и Польшей и до самого Кракова, поголовно носили длинные узкие мечи с усложняющимися год от года перекрестьями. Простолюдины же за новинками клинкового производства не гнались. Как и сто лет назад, они, если и носили длинный клинок, то однолезвийный корд, прямой или с небольшим изгибом. Вполне возможно, многие клинки пережили двух-трех владельцев, умерших своей смертью. От ношения в ножнах железо не портится так, как если бы его использовали по назначению, то есть, для битвы.

На поясе Вольфа висел самый обычный для южной Польши корд. Хотя и обычный, но корд производил впечатление, настоящего оружия, а не на всякий случай. Добротная сталь без непроваров и трещин. Накладки рукояти не рассохлись и не болтаются. Перекрестье тоже не брякает. Лезвие заточено по всей длине. На лезвии и на загнутом для защиты пальцев продолжении перекрестья — зарубки. Да, этим клинком били и защищались. А потом брали напильник или точильный камень и стачивали заусенцы.