Сабина изгоняет демонов

Однако звонить инженеру Сабине не пришлось. Как только она закончила разговор с директором, Димас, развалившийся в своем троно-кресле, уверенно заявил:

– Там мухи.

– Чего-чего? Какие мухи?! – от изумления Сабина выпрямилась на своем стуле, словно особа королевских кровей, родившаяся, как и полагается, со стальным стержнем в позвоночнике.

– Маленькие, – ответил Димас безразличным тоном. – Крохотные такие мушки с усиками. Они ползают по стеклу камеры, перелетают с места на место, и получаются вот такие спецэффекты. И силуэты этих мушек все принимают за призраков.

– Мухи! – Мозг Сабины лихорадочно работал, переваривая и усваивая информацию. – То есть на самом деле никакие призраки по складу не шастают? Да не может этого быть!

– Очень даже может. Ровно в семь включается вентиляция, вместе с потоком воздуха появляются эти омерзительные существа. Если бы ты знала, как я ненавижу мух!

– Серьезно?

– А ты когда-нибудь видела их под микроскопом? Это такие страшные твари, что можно со страху умереть.

– Димас, ты хоть понимаешь, что ты говоришь! Там в жутком стрессе целый коллектив предприятия! А по-твоему, выходит, все страдания из-за мелких безобидных насекомых!

– Ну да, а что такого? Не единичный, кстати сказать, случай. Я потому сразу все и понял, что однажды уже с таким сталкивался. У меня знакомая в аптеке работала, так вот там охранники тоже сильно пугались, когда, просматривая записи, сделанные в подсобке, видели тени с крыльями.

– Боже мой, это же фантастика! Мушиный террор!

На Трухина реакция Сабины не произвела должного впечатления. Чужие страдания трогали его примерно так же, как свирепого тюремщика трогают тонкие душевные переживания серийного убийцы. Его собственный мир был отделен от всего остального жидкокристаллическими экранами. Люди волновали его постольку – поскольку.

– Нет, подожди, – Сабина вытянула вперед обе руки, заранее останавливая все возражения Трухина. – А как же Виктор?

– Кто это такой? – поинтересовался Димас.

– Господи, я оговорилась. Я имела в виду Вату. Вата ровно в семь часов начинает выть. Ты себе не представляешь, какое сильное впечатление это производит на всех, кто слышит ее рулады. Она воет, и воет, и воет, и ничто не может ее остановить.

– Ну, не знаю, – пожал плечами Трухин. – Может быть, ей тоже не нравятся мухи?

– В приемной они ни разу не появлялись, – возразила Сабина. – Пока не будет полной ясности с собачьим воем, я не смогу смириться с тем, что большую фирму по производству спортивной одежды держали в страхе мелкие мушки.

Ее разглагольствования были прерваны трелью звонка. Вата рванула с места с такой скоростью, что едва не повалила кресло Трухина вместе с содержимым.

– Батюшки мои! – воскликнуло содержимое. – Беги, лови зверюку! Она же вышибет мою дверь.

– Там ведь ее хозяин, – Сабина бросила на приятеля укоризненный взгляд. – Надо поскорее открыть!

Пока она отпирала замок, Вата гавкала и скакала на задних лапах, изо всех сил мешая процессу. Сама она наверняка думала, что помогает. Наконец дверь распахнулась, и на пороге возник высокий, плотный мужчина лет пятидесяти с бритой головой. Он был в шикарном костюме, на что собака Вата не обратила, разумеется, никакого внимания.

– Ваточка, собачушка моя дорогая! Девочка моя ненаглядная! – вскричал вошедший сильным глубоким голосом. И тут собака налетела на него грязно-белым ураганом.

– Смешались в кучу кони, люди! – продекламировал Трухин, который выбрался из своего кресла, чтобы понаблюдать за воссоединением собаки и ее хозяина. – Прямо кино про Лэсси. Ремейк.

После того как буря улеглась, хозяина пригласили в комнату. Он представился Владимиром Павловичем и набросился на Сабину с вопросами:

– Где вы ее нашли? Как? Почему же вы сразу не позвонили?

Сабина изложила известную ей версию событий, сообщив, что только сегодня Вата вытащила ошейник из кучи мусора и предъявила ей.

– Кстати, почему у нее такое странное имя? – не выдержав, поинтересовалась она. – Не Зоська, не Динка, не Альма какая-нибудь! Только потому, что она белого цвета?

– Нет, ну что вы! – засмеялся Владимир Павлович, оказавшийся при ближайшем рассмотрении невероятно колоритным типом. Крупные черты лица, выразительные глаза и пластичные руки свидетельствовали о том, что перед вами человек особого, артистического склада. – Вата – это ее домашнее прозвище. На самом деле ее зовут Травиата.

При этих словах Вата подскочила и лизнула хозяина в глаз.

– Стосковалась, моя красавица? – Владимир Павлович гладил собаку по голове и чесал за ушами.

– Травиата? – переспросила Сабина, начиная кое-что понимать.

– Видите ли, мы с женой имеем некоторое отношение к опере… Кстати, как вы выдержали Ваткин вой? Ведь она по вечерам выла, верно?

– А ларчик просто открывался, – пробормотал Трухин, попивая кофе из неизвестно какого по счету пластикового стаканчика.

– Да! – воскликнула Сабина, невероятно оживившись. – Ровно в семь вечера начинался такой концерт!