"С" значит "Суккуб" (СИ)

Именно тогда, на спортивных матах, по которым он так любил возить меня в каком-нибудь захвате, в пропитанной потом одежде, я впервые подпустила его к себе. Такого надежного, горячего, сильного, мощного, который сможет защитить и укрыть за своей спиной. И это стало зависимостью.

Лишь с ним я превращалась в милого котенка, который ластился под его руки, позволял дотрагиваться, обнимать, целовать. И порой – очень редко – заглядывать в душу.

- Мой долг тебе не отдать, - тихо произнесла я, смотря на свои руки. – Но знай, что я всегда буду благодарна за то, что ты помог мне. Что вытащил из той мерзости и грязи, в которой я почти утонула.

- Сдается мне, ты отдала свой долг, - кивнул мужчина на Прохорова. – Когда не позволила стать убийцей в глазах собственной стаи.

Повод был явно притянут за уши. Потому что в стае – норма, когда соперника убивают в Круге. Ты поспорил, ты вызвал на поединок, значит, ты готов умереть. Или победить.

К тому же, Силач Булата убивал, и не раз.

- Все равно спасибо, - улыбнулась я, неловко дотрагиваясь до его плеча.

И сбежала по ступеням крыльца, чтобы сразу угодить в объятья своего волка.

- Владлен вызвал экзорцистов и некромантов, они встретятся с нами на месте. Из наших идут все, кроме женщин. – Синие глаза пристально посмотрели на меня.

Я протестующе сложила руки на груди, понимая, но не признавая его намек.

- Я иду с вами, Стас. Не обсуждается! – ткнув ему пальцем в грудь, отрезала и пошла в дом за сумкой, с гордостью вслушиваясь в тихие ругательства за спиной.

Да-да, проспорил твой Вожак, так что не видать тебе подчинения, и не надейся!

***

Черная Ауди неслась за таким же по цвету внедорожником, а за ней выстроилась целая вереница из машин различных марок и размеров. В багажнике побрякивало оружие и всякие примочки, которые я не рассматривала, по привычке надеясь только на свою сумку и ее содержимое.

Погода на улице была хуже некуда: тяжелые темные тучи, начинающийся туман и мелкий моросящий дождь. Общая атмосфера уныния и влажности, такой вязкой мерзости, что даже печка в машине не спасала.

Ехали молча. До того самого момента, пока я не вздохнула, признавая поражение.

- Поговори со мной, - попросила тихо.

Стас поджал губы, нахмурился, всем своим видом выражая крайнюю степень неодобрения и вообще ярости, но все же снизошел до беседы.

- Почему у тебя такие отношения с Витольдом Марковичем?

Я непроизвольно хохотнула – очень уж удачную тему он вспомнил.

- В восемнадцать лет я поступила в его институт. Думала, начинается нормальная жизнь с нормальными друзьями и предметами. Но в первой же сессии я провалилась на последнем экзамене. Когда я подходила к преподавателю с просьбой о пересдаче или хотя бы простом объяснении, из-за чего такая оценка, тот отводил глаза и мямлил что-то про ректора. Недолго думая, направилась прямиком к нему. – Я усмехнулась, желчно и гадко, прямо как тогда. – Меня там, оказывается, ждали. С весьма однозначным для суккуба предложением. Мол, какая тебе разница, а если постараешься, получишь свой экзамен. Я отказала… весьма громко, категорично и нецензурно. Старикашка публичного унижения – а его сердобольная секретарша разболтала всему институту – не простил, и меня исключили без права восстановления. На следующий год поступила в другой университет, где учился Кир. Вот так.

- Извини, я… должен был догадаться, - вздохнул Прохоров, наверняка зарекаясь меня вообще о чем бы то ни было спрашивать.

- Ерунда, - отмахнулась я. – Теперь-то все хорошо.

Я с удовольствием сжала его руку и почти полетела от счастья, когда его пальцы стиснули мою ручку в ответ.

***

Когда-то психиатрическая больница святой Ксении была вполне презентабельным местом со свежим ремонтом, прогрессивной на тот момент техникой лечения заболеваний по профилю и дружелюбным медперсоналом с многозарядными шокерами. Через пятнадцать лет, восемь самоубийств, десяток нераскрытых убийств, в которых подозревались санитары, и пожара из-за электропроводки она превратилась в эдакий обугленный ком за чертой города, который все экскурсионные маршруты обходят стороной.

Мы, однако, представляли собой не праздно шатающихся туристов, а были весьма серьезно настроены на великие дела. Лица у всех присутствующих были суровыми, собранными и сдержанными настолько, что даже я постеснялась улыбаться.

Наши мускулистые, тестостеронновые ряды пополнились четверкой моих знакомых экзорцистов и еще…

- Одним некромантом?! – рыкнула я, когда Наталья весьма нелюбезно ткнула пальцем в замшелого старикана еще более омерзительного вида, чем Витольд Маркович. – Они там угарают, что ли, в своем Гроссе?!

- Юная леди, я вам советую… - скрипуче, как вилкой по стеклу, начал дедок, но был грубо остановлен моим повелительным жестом.

- Идете первым. Если вас загрызут, так хоть с пользой, а то толку от вас, судя по излучению, никакого.

И отвернувшись от опешившего некроманта, наткнулась глазами на выразительно задранную бровь Темного. Никакой он не слепой, чтобы мне тут не говорили. Слишком уж осмысленный взгляд.