S.W.A.L.K.E.R. Похитители артефактов

Когда приезжие добрались к резиденции вождя, Семь Протезов как раз приколачивал над входом в свой дом фанерный щит с надписью:

«ХОРОШИЙ ЗОМБИ — МЕРТВЫЙ ЗОМБИ».

— Ну, вот вам вождь, дальше с ним говорите, — бросил Питер, разворачивая крысюка.

— Рыцари Хлама, — проворчал Семь Протезов. — Ну что ж, входите в мой дом, если прибыли с миром.

— С миром, с миром, — заверил Гектор. — Шериф попросил нас поймать серийного маньяка. Так что…

Семь Протезов, не дослушав, повернулся и вошел в здание. Хламовники последовали за ним. Поведение вождя их не удивило — у мертвых свои представления о приличиях. Семь Протезов показал, что готов говорить о делах, а такие разговоры ведутся под крышей. Зомби не любят открытых мест, где над головой нет ничего. Зато любая кровля делает их уверенней, потому что напоминает родную могилу.

Внутри обстановка была соответствующая — потрескавшаяся отсыревшая штукатурка, скрипящие доски пола, трухлявая мебель… Зомби равнодушны к бытовым удобствам. Семь Протезов, усевшись за стол, монотонно вещал:

— Когда-то это была наша земля. Мы встали из нее, мы — прах от праха ее, здешний край принадлежал нам. Но пришли краснощекие, чтобы отнять землю, прогнать нас от родных могил. Мы — мирный народ, мы не желаем сражаться. Шериф Глипсон пообещал, что, покуда мы добываем уголь для краснощеких, никто не тронет мое племя. До сих пор так и было. Мы копали уголь там, где краснощекие не могут. Мы не дышим, и значит, никто, кроме нас, не может работать в шахте. Однако теперь неизвестный злодей появился в резервации. Он хочет отнять у моего народа последнее, что ему осталось, — нежитие.

— А разве это не славно — снова стать живым? — подал голос Бутс.

— Нет. Если бы тебя, краснощекий, лишили привычного существования, ты был бы рад? Найдите злодея, и мой народ будет благодарен. Спасите племя Красноугольской шахты.

— Мы приложим все силы, — Гектор старался говорить как можно дружелюбнее, но с опозданием понял, что на мертвяка его обворожительные улыбки не действуют. — Давайте сразу перейдем к делу. Нужно осмотреть место происшествия и поговорить с потерпевшими. Хотя бы с последним. Я слышал, накануне еще кто-то пострадал?

— Место посмотреть можно, но краснощекие не могут дышать в нашей шахте.

— Ах, да, из-за газа… значит, преступление случилось именно там?

— Да. Поэтому свидетелей нет. Бешеный Крыс работал один. Ну а чтобы поговорить с ним, придется навестить несчастного. Он теперь не может явиться сюда. И рассказать толком ничего не может — только вспомнит этот ужас, как начинает трястись и заикаться.

Бешеный Крыс хворал. Его одолевали многочисленные недуги, присущие племени краснощеких. Он то дрожал от холода, то обильно потел. Соплеменники — теперь уже бывшие соплеменники — старались позаботиться о нем: натащили в погреб, служивший обиталищем Крыса, всевозможного барахла, какое, по их представлениям, могло понадобиться живому. Укутали драными одеялами, снабдили грудой подгнивших диких яблок и кипятили для него воду в котелке. Но бедняга никак не мог оклематься.

Выглядел он, надо сказать, преотвратно. Еще не человек, но уже и не совсем зомби. У Бешеного Крыса отросла щетина, но она не прикрывала всех прыщей и язв, в обилии усеявших физиономию. Волосы, частью выпавшие, уже начали отрастать заново, так что убор из вороньих перьев он больше не носил. Кожа висела неопрятными складками, и все это усугублялось вонью — однако смердел Крыс не мертвечиной, как полагается честному зомби, от него несло немытым телом, потом и прелым тряпьем, в которое его укутали соплеменники.

Осмотрев недужного, Гектор сказал, что для данного больного лучший доктор — это время.

— Он сейчас беззащитен перед болезнями, потому что лишен иммунитета. Дайте срок, организм приспособится. Хотя показаться врачу все-таки не мешало бы.

Бутс ничего говорить не стал, а предложил Крысу флягу виски. Это средство оказалось действенным. Сделав большой глоток, больной перестал дрожать и заявил, что огненная вода — единственное, что хорошо в жизни краснощекого.

— Это еще что, — заверил беднягу Бутс, — вот ты попробуешь нормальной еды! Представь себе сочную вырезку филейной части крысы, да под острым соусом, да с запеченными овощами! А яблоки? Настоящие спелые садовые яблоки, не эта кислятина!

Крыс почувствовал, что его рот сам собой наполняется слюной, и встревожился — не новый ли недуг? Хламовники дружно кинулись успокаивать его и сулить дальнейшие радости жизни. Наконец жертва маньяка пришла в состояние, подходящее для серьезной беседы. Бутс заверил Крыса, что флягу тот может оставить себе и лечиться понемногу — это помогло бедняге более или менее связно пересказать свою печальную историю.