Читаем С вождями и без них полностью

У меня с ним отношения складывались примерно по той же схеме. Моя молодая редакция буквально фонтанировала идеями, создавая все новые виды словарно-справочной продукции, а это была основная статья доходов издательства. Один только отрывной календарь печатался тогда тиражом десятки миллионов экземпляров и был едва ли не главным источником информации для каждой крестьянской семьи. А тут к нему прибавились спортивный календарь, женский, художественный, для юношества и т. д. Точно так же к новым изданиям Дипломатического и Политического словарей стали добавляться справочники "Зарубежные страны", "Словарь семилетки". Сиволобов поощрял нашу неугомонную активность, с лету понимая, какие выгоды сулит издательству новая массовая продукция. Так мы с ним трудились рука об руку, просвещая народ и пополняя партийную кассу, пока не разразилась гроза.

В наше время, спроси на улице прохожих, далеко не каждый скажет, что был такой XX съезд КПСС, на котором Хрущев выступил с закрытым докладом о культе личности Сталина. Да и историки, сказав о переломном значении этого события, о том, какой переполох оно вызвало в международном коммунистическом движении и какую смуту породило в умах не знавших до того сомнений преподавателей научного коммунизма, не станут вдаваться в малозначные детали, вроде того, как метались в ту пору издательские работники. А они в самом деле метались. Да и как иначе, если в первое время после съезда приходилось довольствоваться слухами, потом в партийных организациях стали зачитывать секретный доклад о культе, затем некоторые из них "взбунтовались", сочтя, что пришла долгожданная свобода. Их незамедлительно поправили, распустив решением ЦК. Никита Сергеевич при этом заявил, что "Сталина мы не отдадим". После чего опять выступил с сокрушительной критикой генералиссимуса на ХХII съезде КПСС и разрешил Твардовскому напечатать рассказ Солженицына "Один день Ивана Денисовича" в "Новом мире".

Это сейчас можно излагать события в хронологическом порядке, не испытывая больших неудобств. Тогда же у работников "идеологического фронта" трещала голова. Приходилось решать головоломные задачи, поскольку чуть ли не со дня на день менялись высочайшие установки - то ли ругать отца народов, то ли защищать его или даже вернуться к привычным восхвалениям. В этой неразберихе и суматохе ничего не стоило получить по шее, а то и вылететь из партии и с работы только потому, что не успел вовремя сориентироваться или, как горько шутили, вильнуть вместе с партийной линией.

Был, конечно, безотказный способ избежать неприятностей - потянуть время, пока обстановка не прояснится. Кстати, к нему рекомендовали прибегнуть и мудрецы из агитпропа, которые не желали брать на себя ответственность, давая "добро" на выпуск той или иной книги. Десятки готовых к выпуску изданий легли на полку. Но у меня не было возможности использовать этот маневр. По тогдашним условиям полиграфии, чтобы ко времени отпечатать 20-миллионный тираж настенного календаря, его следовало подписать к печати и сдать в производство за полтора года. Будучи уже достаточно искушенным в издательских передрягах, я решил по крайней мере заручиться прямым распоряжением начальства. Пошел к директору и спросил, что делать с листками календаря 21 декабря и 5 марта, на которых в соответствующих торжественных выражениях сообщается о рождении и смерти Сталина.

Сиволобова чуть не перекосило.

- А что, отложить нельзя?

- Ни на день. Типография снимет с себя ответственность за выпуск в срок, а это скандальное дело. Я бы оставил упоминание о рождении и смерти без всяких эпитетов. Из истории все-таки этого имени не выкинуть.

Михаил Алексеевич хмуро уставился в потолок, поразмыслил с минуту и, решив в свою очередь "заручиться", поднял трубку правительственной связи ("вертушки", как ее принято называть), соединился с секретарем ЦК Петром Николаевичем Поспеловым и почтительно перекинул ему "горячую картофелину". Тот, сделавший карьеру на восхвалениях генералиссимуса и с таким же усердием старавшийся теперь угодить новому генсеку, пожурил шефа: неужели, мол, он, опытный партийный работник, не понимает, что не следует пропагандировать Сталина в массовом издании.

Исполнив высочайшее указание, мы отправили календарь в типографию, машина заработала, а спустя год разразился скандал. Грузинская республика отказалась принимать тираж календаря, в котором не был упомянут товарищ Сталин. Агитпропу поручили разобраться с допущенной издательством грубой ошибкой, нас с Сиволобовым, то на пару, то поодиночке, стали таскать ко всяким инструкторам и требовать записок с объяснениями.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное