С Том 3 (СИ)

Кудрю пришлось ждать целых два дня. Мы все измучились и если бы не майор, который придумал учить партизан всему чему только можно — от сборки-разборки немецких карабинов на скорость, минному делу, даже немецкому языку — мы бы сошли с ума. Зато Кудря пришел не один. С ним была Аня. И не с пустыми руками. Подпольщица даже смогла пробраться к лагерю, где содержали Якова.

— Там все строго, — рассказала она, когда мы спустились в нижнюю квартиру и расселись на чужих кроватях, удивительным образом здесь сохранившихся. — Патрули, собаки, вышки с пулеметами. У входа в лагерь стоит танк. Сзади два бронетранспортера.

— Какой именно танк?

— Я в них разбираюсь?

Аня посмотрела на меня с вызовом. Сегодня она была одета очень элегантно — приталенное пальто, шляпка с вуалеткой. Я присмотрелся. Еще и глаза подвела густо…

— В Москву сообщили? — я повернулся к Кудре.

— У нашей радиостанции сели батареи — вздохнул подпольщик — Послал связника в Бучу. Там есть запасная. Но я, Петр, тебе и так скажу. Надо выручать Якова. Это же заложник!

— Да еще какой, — поддакнула Аня.

— И у вас есть идеи как штурмовать лагерь? — хмыкнул я — Вдесятером?

— У нас есть еще люди. И оружие.

— Сколько?

Кудря замялся, но потом все-таки сказал:

— Могу собрать еще двадцать шесть человек. Два станковых пулемета. Автоматы, гранаты.

— Ладно, вышки мы подавим — я задумался — Патрули покрошим. На нашей стороне внезапность. А танк? А бронетранспортеры?

— Они позади лагеря — вступилась за Кудрю Аня — Пока доедут…

— Пока мы найдем Якова…

Да… Решения не было. Надо смотреть на лагерь самому.

* * *

Конечно, когда я собирался прогуляться до Дарницы, я сильно погорячился. Полтора десятка километров и мост через Днепр. Пошли мы втроем: я, Аня и Быков. Надо же прикинуть, что к чему на месте. Вот и изображали женатую пару и их родственника из деревни, который приехал в гости. Если что, я был не мужем. Но и подпольщица была одета гораздо скромнее: в стареньком пальто, по-старушечьи повязанном платке, и разбитых сапогах, назвать которые шкарбанами мне не позволила врожденная вежливость. Мы шли, разговаривая о всяких мелочах. Больше смотрели по сторонам: вроде и город тот же, а сколько нового. И вывески на немецком, и расклеенные объявления с орлом и свастикой. А главное — немцы. Много немцев.

А когда дошли до реки, я натурально затормозил. Моста-то нет. Уцелело всего три опоры из дюжины, да и те частично. Немцы, конечно, шевелились, что-то пытались сделать, но работы там было — непочатый край. Да и кто бы нас через тот мост пустил? Я даже залюбовался. Красиво сделано, не подкопаешься. Анна дернула меня за рукав:

— Не спи, Петя, нам в другую сторону, — и показала чуть ниже по течению. Там собралась целая лодочная станция. Аж три речных судна предлагали свои услуги по переправе. Отлично! Какой-то белый генерал сказал, что извозчиков, артистов, и проституток трогать нельзя. Мудрый дядька был. Наверное, потом в Париже водителем такси работал и вспоминал эти свои слова.

Перевезли нас за не очень большие деньги, если точнее, то за трояк. Советский. Рейхсмарки, если и начали ходить, то было их мало, и курс в десять раз выше вместо нынешнего один к одному немцы пока не установили.

А на правом берегу пассажиров ждали еще двое.

Тут до лагеря идти уже совсем немного. Мы попетляли по остаткам дачного поселочка, где целых домов и вовсе не осталось ни одного, а потом зашли в лесок. Или парк? Сильно всё вокруг ухоженное, только прогулочных дорожек не хватало. Мимо лагеря Киев-Ост пройти было трудно — очень уж много места он занимал. И запах болезни вперемешку со смертью ни с чем не перепутаешь.

Да уж, похоже, наш лагерь по сравнению с этим — почти пионерский. Сначала мы наткнулись на ямы, в которых хоронили умерших. Одна уже засыпанная. И еще одна такая же стояла заготовкой. Быков не поленился, померил шагами открытую. Шесть на двенадцать метров. Это сколько же народу эти твари тут положили? Сам лагерь впечатлял. Тут к делу смертоубийства подошли серьезно и основательно. Периметр — километров пять. Примерно полтора в длину и один в ширину. Колючка в три ряда, запретка, блокпосты с собаками. Каждый барак — в локалке, обнесен своим забором. Основательно, метра три в высоту. По территории патрули, я насчитал два, но это днем. Так что четырех вышек по углам, на каждой из которых торчало аж по два немчика возле пулемета, вполне хватало.

Ага, вон в тех бараках у них промзона, как раз туда гонят отряд. С плетками, сволота. Хозяева жизни, как же. Я только зубы крепче сцепил. Ничего, придет и наше время. Будут ваши деточки в очередь к полевым кухням стоять и за миску похлебки кричать «Гитлер капут!».

Танк и вправду стоял у ворот. Т-2, конечно, машина та еще, хотя, если приголубит, то калибр 20 миллиметров у пушечки маленьким не покажется. Никакого движения возле него не было, я бы даже не исключил, что танк не на ходу и стоит здесь больше для устрашения. Вот только лучше считать, что всё там работает, боекомплект полный, а экипаж сидит внутри наготове с разогретым двигателем. Не будет обидно, если всё так и окажется.