С талмудом и красным флагом. Тайны мировой революции

Сионизм не имел бы никакого успеха, не будь прорвавшаяся у Маркса ностальгия по исторической родине, универсальной в мировом еврействе. Только у одних она носила романтический характер и, вспоминая о своих корнях, такие «романтические сионисты» и не думали когда-нибудь поселиться в песках Палестины, хотя и встречали каждый новый год тостом: «Следующий год - в Иерусалиме!». А у других - у еврейских банкиров Ротшильдов, у Теодора Герцля и его последователей, у сионистов-ревизионистов и у сионистов-социалистов - эта ностальгия перешла в политическую программу, в глобальный коммерческий проект и в конкретные планы колонизации. Но в целом специалист по истории евреев С. Дубнов (1860-1942), который писал, что «...для евреев лояльность к еврейской нации стоит на первом месте, а лояльность к государству, в котором они проживают, на втором месте» (Из статьи С.Дубнова «Письма о старом и новом еврействе». 1897-1907 гг.), был от истины не далек. Еще на заре прошлого века газета «Еврейский мир» расставила в этом вопросе все точки над i: «Английский (или французский, американский и т. д.) патриотизм еврея - это всего лишь маскарад, который он устраивает, чтобы порадовать народ страны» («Еврейский мир»,08.12.1911). Конечно, расписываться за всех нельзя и в каждом правиле есть исключения. Сионизм, как идеология, практика и система организаций, развивался одновременно и параллельно с коммунизмом, хотя и возник несколько позже. В их идеологии много общего, равно, как и в организационной структуре. Более того - до поры коммунизм был просто одной из форм политической организации еврейства, что наиболее наглядно проявилось в деятельности таких партий, как Бунд и Поалей-Цион, сохранявших свою, еврейскую обособленность даже в революционном движении.

Сионизм и коммунизм имеют одни и те же гносеологические корни в иудаизме. Их эсхатологический характер обусловлен иудейским мессианством. Традиционный ортодоксальный иудаизм исходит из того, что Царство Божье на земле будет обеспечено с приходом Мессии[3]. Талмудические споры идут до сих пор лишь вокруг того - предназначен этот земной рай исключительно для евреев, как избранного народа, либо для всего человечества. В иудаизме и христианстве представление о том, как попасть в рай - диаметрально противоположные, что и переопределило их историческое противостояние. Христос учил: «Не собирайте себе сокровищ на земле. Но собирайте себе сокровища на небе.» (От Матфея, 19-20). Евреи древней Иудеи ожидали, что Христос сотворит для них рай земной, и были страшно разочарованы, когда им пообещали Царство Божье лишь на том свете. Христа иудеи ненавидят и проклинают до сих пор именно за то, что он не дал им сокровищ на земле, ибо считал подлинным сокровищем только душу, чистую от грехов. Гегель писал в связи с этим: «Разум признает только разум: они [евреи] видели в Иисусе лишь человека, назарянина, сына плотника, чьи братья и родители жили среди них; он не был никем иным, он не мог быть ничем сверх этого, он был лишь таким же, как они, но сами они чувствовали, что были ничем. Попытка Иисуса дать еврейской толпе понимание божественного не могла не провалиться, ибо вера в божественное не может существовать в грязи. Лев не может поместиться в ореховой скорлупе; бесконечный дух не найдет себе места в тайниках еврейской души...». (Г. Гегель Философия религии. В 2 т. - Т.1. М., 1976-1977).

К моменту написания этих строк промышленная революция только начиналась и стены еврейских гетто, разбросанных по всей Европе, были еще достаточно прочны. Во многом самоизоляция евреев в гетто надолго обернулась для них духовной самоизоляцией от всего остального человечества. Весьма откровенно писал об этом Зеев Жаботинский:

«Мне нестерпимо жаль, если я разочарую наивного читателя, верившего всегда, что какой-то злой папа или курфюрст злоумышленно заключил нас в гетто. Он заключил нас, но только после того, когда это было уже сделано нами после многих столетий. Гетто создали мы сами по нашей доброй воле (курсив мой. - в. Б.)». (Владимир (Зеев) Жаботинский. Избранное. Иерусалим, 1989).