S-T-I-K-S. Шустряк

Ну, а попутно в убежище я решил принять оставшуюся белую жемчужину, я вообще-то планировал её сохранить на всяческий пожарный случай, поскольку та была панацеей практически от всего, включая такую беду, как мутацию в кваза, которым меня быть не прельщало. Но сейчас, когда я твердо решил покинуть стаб на длительное время, шанс получения нового дара стал актуальнее. Подождав некоторое время возможных гостей в виде преследователей, я постоянно сканировал своим взглядом сути окружавшее меня пространство и, не дождавшись, начал подготовку к повторению ранее проведенного эксперимента, но уже без наблюдения. Так же, как и тогда с Шутером, я выложил на стол десять лучших красных жемчужин, а рядом положил бесценную белую. Вспомнив, как мне было хреново под конец глотания красных в прошлый раз, я решил не ставить перед собой цель употребить именно десять и, если почувствую, что не успеваю, приму белую в любом случае. Еще раз ощупав окружавшее меня пространство даром и убедившись в своём одиночестве, я приступил к процедуре массового приёма жемчуга.

В себя я пришёл, лежа возле стола рядом с опрокинутым набок стулом, с которого, судя по всему, я упал. Вытянув вперед трясущуюся руку, я вгляделся расплывавшимся взглядом и, не обнаружив никаких корост или удлинившихся ногтей, немного расслабился, при этом поудобнее вытянувшись на холодном полу. Пролежав минут двадцать, я не вытерпел и начал подниматься, поскольку желудок, прекратив урчать, начал перерабатывать моё тело, постепенно пуская его на еду. Вспомнились аналогичные ощущения в прошлый раз и, взгромоздившись обратно на поднятый стул, я протянул руку к одной из приготовленных консервных банок.

Когда я начал принимать жемчуг, мне показалось, что в этот раз все пошло проще, чем в первый, даже предположил, что стресс, полученный в первый раз, выработал у меня что-то вроде иммунитета, но после того, как я принял восьмую, стало понятно, что я ошибся. После девятой у меня мгновенно помутнело в глазах, да так, что даже стол различить на фоне пола не мог, а резь, появившаяся в животе при приёме предыдущей, усилилась так, что я даже заорал от нестерпимой боли. Но все же нащупал белую и умудрился её проглотить, после чего помню лишь то, как, открывая глаза, вижу упавший стул.

Еда помогла, и вскоре я даже собрал в пакет мусор, оставшийся после поглощения консервов. Взглянув на часы, охнул, судя по тому, что электронное табло показывало девять утра, я провалялся без одного часа целые сутки, ну, да это не проблема, спешить мне некуда. День я посвятил валянию в кровати, и уже к вечеру моё самочувствие пришло в полную норму. В связи с этим, вместо трех дней, что я планировал здесь провести, я решил сократить время пребывания в бункере и выйти уже завтра.

Пробравшись призраком через завал на выходе из бункера, я попутно ощупывал все даром в поиске охотников, но, не обнаружив их, проявился возле места, где спрятал самокат и тут же присел от неожиданности, когда мне в голову пришла куча информации о том кластере, где я находился. Кластер, который все считали стабом, в том числе и я, из-за чего занял местное бомбоубежище под свои цели, таковым не являлся, если верить той информации, что возникла в моём мозгу, он тут уже тридцать восемь тысяч семьсот пять смен солнц, то есть дней. Я напрягся, пошевелив извилинами, которые после попадания в СТИКС отвыкли от такого, и получил примерно сто шесть лет, а до перезагрузки осталось двадцать одна тысяча сто четыре, что с учетом пересчета, примерно пятьдесят семь лет. Хотя, если подумать, сезонов в СТИКСЕ нет, тут всегда погода примерно середины июня и о вращении планеты вокруг звезды я тоже ничего не знаю, так что брал в расчёт земной год, но все равно такая точность меня поразила.