«S.T.I.K.S» - Нолд.

Огненный болид, оставляющий за собой полосу помех, мчался в сторону базы. Мозаика начинала складываться, и ужасная догадка пронзила разум Андрея. В тот же миг, в центре базы, вспыхнула искра, мгновенно обратившаяся огромной огненной вспышкой, пожравшей строения вместе с гарнизоном и летающей над базой крепостью. Пламя, не ведающее пощады, всепожирающее пламя вырвалось на волю. Платформа продолжала бешено мчаться прочь, но на сей раз Андрей был скорее рад этому факту. Единственный шанс на выживание таился теперь в этом летательном аппарате. В яростном свечении бушующего пламени рождался адский гриб, порожденный потревоженным покоем спящих атомных сил. Многочисленные индикаторы, неожиданно загоревшиеся на панели, протестующее ревели. Ударная волна наконец настигла платформу, и та содрогнулась, начав хаотично дергаться и пытаясь удержаться в воздухе. Приборы искрили, не понимая происходящего вокруг. Что то треснуло, и внутрь платформы ворвался ветер, сопровождаемый адским ревом ядерного взрыва, наконец достигшего ушей Андрея. Платформа падала вниз, кое как еще поддерживая парение, но уже не способная полноценно держаться в воздухе. В окружающем хаосе был лишь один островок спокойствия. Черная кошка, сидящая в кресле, и со спокойствием выбравшегося из глубин ада демона созерцающая созданный руками и разумом человека ад. Экраны погасли, и Андрей больше не мог наблюдать за происходящим. Последним, что он услышал этой ночью, был отчаянный визг защитных экранов платформы и звук удара, погасившего мир вокруг.

Он лежал на полу, выброшенный из сломавшегося кресла, и ощущал себя, словно раздавленный кузнечным молотом таракан. Пошевелился. Вроде цел, хотя все и очень болит. В только что пришедшее в себя сознание ударили единым потоком картины вчерашнего дня, и произошедшей катастрофы. Как?! Как могло такое получиться!? Андрей не мог до конца поверить в происходящее. База уничтожена. Сметена с лица земли ядерным взрывом, не оставившим от нее ничего, кроме радиоактивного пепла. Погибли не меньше пятисот человек, находившихся там в этот чудовищный момент. И самое страшное, врата. Врата, нить соединяющая их с домом. Если взрыв ударил напрямую по базе, то в эту дыру он ворвался бушующим гневом атома, уничтожая хрупкое оборудование, удерживающее прокол открытым, и надолго делая Врата непригодными для работы. Они заперты тут, заперты в ловушке Стикса. В горле словно встал комок, мешающий дышать. Разум Андрея затмевало набегающее отчаяние и обреченность. Он обречен умереть тут.

Что-то вторгалось в сознание. Какой-то звук, навязчиво пиликавший под ухом. Костюм сигналит о зашкаливающем излучении? Но нет, как ни странно, выведенные на экран показатели не выдавали критических превышений радиоактивного фона, опасных для боевого костюма. Горевшая сбоку иконка была сигналом о пришедшем сообщении. Сообщение с Базы. Андрей едва не закричал от радости. Если с базы пришло сообщение, которого точно не было вчера, значит это все, лишь галлюцинация, и он тронулся умом. Скоро за ним прилетят, и заберут его на Землю. И вылечат, обязательно вылечат. Ощущая как крыша совершает рискованные акробатические кульбиты, Андрей открыл сообщение. Радость сразу померкла.

На экране стоял капитан Соколов. Левый рукав его форменной куртки был изодран, и пропитался активно сочащейся из глубокой раны крови. Андрей узнал это помещение. Соколов стоял посреди главного штаба, на летающей крепости. Но вид штаба был ужасен. В высоком кресле, на краю обзора, сидел полковник Березин. То что от него осталось. Голова полковника была снесена начисто. Выстрел из винтовки, с минимальной дистанции. В других креслах также валялись трупы глав базы. Соколов печально уставился в экран, и начал вещать, слабым голосом.