S-T-I-K-S. Изолированный стаб

Не знаю, как это работает, но заражённые, начиная от самых свежих и заканчивая матёрыми элитниками, бросались врассыпную. Это его умение много жизней спасло, когда на рейды стая заражённых нападала. Причём, если крупняк убегал, опираясь на передние лапы, как гориллы, то свежие заражённые бежали, подняв руки градусов на сорок пять, только сразу две руки. Как «зига» у фашистов – двуручная фашистская зига. Так и бегут с обеими поднятыми руками. Вот наши остряки сразу пытались фюрера прилепить, но потом смягчили терминологию до Адольфа.

Он очень и очень серьёзный боец, может, и покруче нашего Короля Артура. Тоже офицер, боевой, не в отставке. Адольф Штирлиц дрался в два клинка, всегда в два, причём правая и левая рука работали на уровне подсознания – одинаково сильно и одинаково точно. Парные ножи, парные сабли, даже парные топоры были его фишкой. Быстрый, смертоносный и невидимый, он был скорее похож на Эль-Маринель, чем на танкоподобных Настю Лёню и святого отца. Хотя в обычной жизни был праворуким, и всё, что делал, предпочитал делать правой.

Сейчас он перетекал от одного подозрительного куста к другому, проверяя дорогу. Настя Лёня топали рядом, держа секиры наперевес. Всё было просто идеально, тем и подозрительно.

Мест с высокими технологиями у нас всего три – это карманы прилетевших людей, погребок и церковь Батюшки. Вначале Батюшка Айболит был против разграбления и разламывания церкви, но потом, просчитав ситуацию, согласился. Но на самом деле таким любителем старины оказался, у него даже чайник был медный – хренадцатого века.

Так святой отец на проповедях и говорил: «Это наш Господь милостью своей хай-тёк нам материалы и присылает».

Собственно говоря, на кластере церковь прилетает, улетает, да и побоище там организуется нешуточное, она-то с людьми, которые оборачиваются. Кровища до потолка, а вот на стабе мы церквушку поставили. Скорее, небольшую часовенку, но всё чистенько, аккуратно, от души. Нашей законной добычей каждый раз являлось около полусотни метров проводов, выдранных из стен, пара лампочек, пара кранов, пара горстей калёных саморезов, а то с хорошим металлом у нас проблема. Железо двенадцатого века совсем плохое. Мы тут как сумасшедшие сороки, всё металлическое не ржавое в гнездо тащим.

Карманы заражённых, барсетки и сумочки – это настоящее Эльдорадо для нас, отсталых. Зажигалки, авторучки, маленькие карандашики, педикюрные ножнички, маникюрные наборы, перочинные ножи, предметы личной гигиены и косметика бабам.

Мы прошли Терем, оставив святого отца и Короля Артура присматривать за разгрузкой ценностей, чтобы на наших работяг никто из тварей не напал. У нас тут так – одна секунда, и видишь, как твоё тело рубер утаскивает, а голова в это время ещё в воздухе парит. Без рукопашников у нас бы жизнь прекратилась.

Я иду, меня справа-слева прикрывают Настя Лёня. Квазы решили, что я у них самый главный и самый главный объект защиты. Уж не знаю почему, может, я самый добрый, или потому, что до сих пор пытаюсь договориться с их ребёнком, или просто решили, что нужно же кого-то охранять и оберегать? Ну, как домашнего пуделя или кота домашнего, когда его на дачу привозят – постоянно приходится злых дачных котяр отгонять, чтобы Мурзику не влетело.

Из кустов выскочила Эль-Маринель. Шустрая. Уже догнала.

– Эль-Маринель, давай по кругу, – скомандовал Адольф Штирлиц.

Она, в принципе, так и делала. Когда мы шли, лучницы никогда не было в строю, она всё время вокруг нас скакала. Ушастое существо вообще никогда не ходило, она всё время вприпрыжку бегала, притом ей это удавалось делать крайне тихо. Наверно, какие-то умения скрытности, как у Адольфа Штирлица. Её заражённые практически так же не замечали, только с расстояния в несколько метров, когда она уже находилась в упор с натянутым луком. Типа «Оба-на! А это кто?» – и стрела пошла либо в глаз, либо в пасть, протыкать споровый мешок. Ускакала.

Мы проходим самый опасный из кластеров. Здесь этнический праздник проводился, а перед ним был узкий и пустой кластер. Они обычно вместе перегружаются, и пройти невозможно, а здесь человек сто пятьдесят прилетает, но первый узкий нас всегда задерживает. Когда сюда приходишь, одни кишки на ветках и твари. Никогда ни одного человека отсюда не вытащили, а оставлять здесь кого-то тоже опасно, потому что, бывает, кластеры перегружаются все сразу, одновременно, один стаб остаётся. К нам тогда кошки приходят. Почему-то они единственные из всей животины понимают, что будет перезагрузка. Сколько их обычно бывает! Мы по пришествию котов, собственно говоря, и научились это время распознавать.

Теперь не до шуток, здесь опаснее, чем в леспромхозе. Там мы популяции заражённых контролируем, а тут что выросло – то выросло. Настя Лёня ощетинились секирами, и видно, как под их рубахами подрагивают горы мышц, покрытых роговыми пластинами. Адольф Штирлиц достал из ножен свои парные клинки, а Гость из Будущего приготовил свою ухватку. Я, как всегда, ПМ и палаш, а мужики кто чем горазд.