S-T-I-K-S Инакий 2

Сухмет, подхватив оружие и вещи, поспешил к своей жертве. Ибн, успев обглодать горло отошёл на пару шагов, сам бы он ни за что так не поступил. Парень в это время сорвал несколько лопухов и бросил их на горло дабы прикрыть фонтанирующую кровь, тут же принялся за обыск. Понимая, что выстрелы скорее всего слышали, он управился за минуту, подхватил чужой рюкзак и пригибаясь побежал прочь, Ибн, получив разрешение, забрал своё.

Глава 44

Паривший чёрный ворон, гулко, по-старчески каркнул, пролетая над спальным районом города. Некогда тихое место, превратилось в громыхающую червоточину, каждый день что-то взрывалось, горело, дымило отпугивая вчерашних птенцов. Раньше, он был таким же пугливым.

Старый ворон не помнил, когда это происходило, пятьдесят, может сто зим назад. Но в странной птичьей памяти, сохранилась картинка, когда он летит в стае, а солнце греет перья на спине. Он летел на запад, а впереди зияла гигантская червоточина. Искрясь непроглядной темнотой, она засасывала всех, кто пролетал мимо. Старый ворон мог взять южнее и облететь напасть по большому кругу, но момент был упущен, чёрное нечто приближалось с каждым взмахом крыла.

Сервий проснулся, чувствуя жёсткость парковой скамьи, его это не особо волновало, скорее забава, почувствуй себя смертным. Молодой старик улыбнулся проскочившей мысли, тут же забыв о ней, вспомнилась причина пробуждения. Грядут изменения, он никогда не видел снов, вернее сказать, забыл, когда это было в последний раз. Это ведение, очень напоминало сон, но таковым никак не являлось. Дар!

Приняв сидячее положение, Сервий огляделся. Парк был частью городского кластера, слева приличных размеров озеро, по центру беззаботно плавали утки, справа детская площадка, несколько пар родителей с колясками и различным детским транспортом, всё ещё возились со своими чадами. Кластер перезагрузился не так давно.

Когда несколько часов назад Сервий устраивался на отдых, здесь была полная разруха. Скамья, на которой он изволил почивать, единственное что уцелело.

Что же это значит? Что говорит мне Стикс? Война? Нет, глупо так думать… Стикс — вечная война! Солнце грело перья на спине, я чувствовал тепло! Но был и холод, от той червоточины веяло…

— Ай мама… ты что, больно! — звонкий детский крик, прервал ход мысли.

Мальчишка лет шести попятился, резко развернулся и слал улепётывать от свежей пустышки, мимо горок, качелей и других взрослых. Одни непонимающе смотрели на явный беспредел, а другие пускали слюни и хватались покрепче за своих детей.

Сервий, за время своих путешествий, видел подобное сотни раз и уже намеревался уйти в место поукромнее, мысль требовала развития. Помешал мальчишка. Нет, он не был добрым самаритянином, дело в другом. Ребёнок целенаправленно бежал в его сторону, он видел Сервия. А это, чего-то да стоит.

— Дядя! Скажи маме, она кусается!

Мальчонка забежал за спину и вцепился в штаны, казалось бы, безучастному мужчине. Сервий коротко глянул на него и увидел взгляд озлобленного волчонка, устремленного на бывшую мать.

— Уверен, что хочешь этого? Хм… — он привлек внимание ребенка, чтоб удостовериться.

Сервию понравился взгляд, сочетание боли, злости и азарта. Такой стереотип встречается не часто, по его примерным подсчётам, один на десять тысяч, к тому же иммунный. Счастливчик вдвойне!

— Дядь, а можно чтоб она этого не делала? Страшно… мама не такая!

Ребёнок сам того не понимая подписал мамаше смертный приговор.

Пустышка была уже в трёх метрах.

— Проглоти язык, — приказал Сервий, бросив на неё мимолётный взгляд.

Слова были для зрителей, так сказать понты. Динозавр мог убить молча, даже не глядя на жертву.

Некогда молодая девушка вдруг захрипела, хватаясь руками за горло, красивые ноги подогнулись в коленях, а инерция доделала остальное, кубарем да с треском распласталась у сапог Сервия в нелицеприятной позе.

— Смерть не бывает красивой, — философски заметил он.

Мальчик выглянул из-за его спины и нерешительно вышел. Что интересно, смотрел он вовсе не на бывшую мать.

— Дядя, а почему они к нам не бегут?

Сервий равнодушно посмотрел на детскую площадку, пустышей там прибавилось, помимо родителей, пожирающих самых слабых, крутилось ещё с полдесятка заражённых в спортивной экипировке, смотрели они куда угодно, только не в их сторону.

— Это Стикс, мальчик! Никогда не знаешь, что будет через пару минут!

Словно в подтверждение или по чье-то воле, с детской площадки сорвался один из «спортсменов». Подбежав к распластавшейся пустышке, он вцепился зубами в её горло, раздались чавкающие звуки и довольное урчание.

— Он её ест! — ребёнок, что стоял всего в паре метров, нисколько не боялся, даже напротив, смотрел на действо с неким восхищением.

— Да, они много едят и растут! — ответив, Сервий ещё с большим интересом всмотрелся в ребенка. «Это я удачно зашел!»