S-T-I-K-S. Гром

– Теперь ты Медведь. Только осторожно табуретку не раздави. – с ним происходило тоже самое. Минут десять знахарка разгоняла невидимые волны после чего заявила – Тоже полезная штука. У тебя Медведь суперскорость которая в последствии может вылиться в телепортацию. Утром попробуешь пробежаться. При твоей массе и силе ты сам можешь гонять бегунов без оружия на ходу отрывая им задницы.

– Вот это по мне. Сила это масса, умноженная на скорость. Вот её мне то и не хватало. – удовлетворённо кивнул Медведь.

– Ну а теперь вы гражданин в полосатой пижаме. Прошу – она указала на табуретку. Я сел, как и остальные до меня. Лицо оказалось напротив чайника, начищенного до блеска, и я мог в отражении наблюдать за Вероникой. Она начал традиционно ото лба к затылку. Изредка касаясь руками моих волос. Странно ни Наташу, ни Медведя она не гладила по голове. Может это нужно для процедуры? Или я совсем дурак. Блин да я ей тоже нравлюсь. Не фига себе. Я как-то не задумывался раньше об этом. Всем остальным её предшественницам нравились деньги, и они если и гладили волосы, то только отрабатывая гонорар. Тем не менее меня клонило в сон. Я совершенно выпал из реальности и пришёл в себя только тогда, когда она тёрла мне мочки ушей.

– Проснулся соня? – ласково спросила Вероника. – Вставай… монстр.

– Чего, чего? – поднялся я с табуретки пошатываясь.

– Того. Это совершенно новый дар. Я такого за целый год не видела. И, по-моему, никто не слышал о таком. Я не уверена, но ты сможешь пускать молнии.

– Молнии?

– Да из ладоней. Электрические разряды. Своего рода ходячие оружие. Пушка.

– Сильное?

– Пока нет. Но если развить, то вероятно да. Во всяком случае очень полезное. Думаю, что уже сейчас ты можешь поджарить бегуна. Надо будет утром попробовать. Я сама с тобой пойду посмотрю. Только тогда к вечеру, а то мне после смены выспаться надо.

– Сутки трое? – поинтересовался Медведь.

– Нет что вы. Пару суток в месяц. У меня здесь своя клиника. Не в каждом стабе есть знахарь и ко мне приходят минимум из четырёх близлежащих, но и свои понятное дело.

– То есть сейчас просто покемарить тебе нельзя? Сачкануть немного – спросил я.

– Ну что ты. Нет. И не то, что меня потом кто-то отругает. Я отношусь к работе серьёзно. Мы здесь не на зарплате.

– А я бы поспал. Утро не задалось. Потом весь день убегали от этих уродов.

– Представляю. Я вам могу открыть соседнюю комнату. Там два топчана. Ну… и кто-то один здесь может лечь – она показала на диван.

– Я останусь. – сказал я по-быстрому пока прапорщик не решил остаться. Он наверно храпит ужасно. Медведь и Наташа легли в соседней комнате. Вероника выключила верхний свет оставив только свою лампу. Вытащив из шкафа плед дала его мне. Сапоги снимать я не решился. Боюсь, что после такого живых в комнате не останется. Так и лёг, свесив ноги с дивана. Подушки не было, и я примостился на подлокотнике. Минуту назад мне казалось, что смогу проспать два дня, но как только я улёгся сон, пропал. Пролежав так минут десять, я сел на диване. Вероника что-то читала сидя за столом.

– Выспался? – удивилась она.

– Сон как рукой сняло. У меня в голове бардак полный творится.

– Это после живчика. Пока не привыкнешь бегаешь как под стимулятором. На третьи сутки привыкаешь и входишь в обычный ритм. Твои там тоже небось ворочаются. Как кофе крепкий с непривычки выпить перед сном.

– Понятно. Ладони чешутся. К чему бы это. – я посмотрел на свои руки и вспомнил старый анекдот. Нет волос вроде ещё нет. Что-то другое.

– Вытяни-ка руку – скомандовала она. И вышла из-за стола и села рядом. От неё пахло фиалками. Хорошо, что я не снял сапоги. Носков то у меня нет, а там запах такой будет что фиалка сразу в окно выпрыгнет. – А теперь тебе надо придумать свой собственный спусковой механизм.

– Как это?

– Надо что-либо представить и, тогда как только ты вызовешь это в свой памяти сработает выброс электричества. Сам по себе выстрел не произойдёт. Например, какой-то звук или движение.

Я вспомнил как пытался зажечь газовую плиту будучи сильно пьяным. Включил конфорку и принялся чиркать спичками, которые никак не хотели зажигаться. Коробок промок или руки у меня выросли из… Потом как ухнуло. Я остался без бровей и с опалённым кончиком носа. С него ещё смешно слазила кожа. Как только я вспомнил огненный шар, поднявшийся от плиты между моими пальцами со звуком разрываемой бумаги, проскочили несколько маленьких ветвистых молнии. Запахло озоном.

– Ну вот. Это уже успех. Подожди я гляну кое-что. Сиди так. – она снова простёрла над моей головой руки только теперь она запустила их прямо ко мне в волосы. Меня пронизала волна электричества от макушки до пяток и я, не отдавая себе отчёт повернулся к ней, норовя, поцеловать её в губы. Она удержала мою голову от такого необдуманного поступка и глянула прямо мне в глаза.

– Ну, ну. Пациент вы ещё очень слабы для подобных упражнений – сказала она улыбаясь. – И потом… у меня уже есть парень.

– Будет два – сморозил я и представьте себе покраснел. Я покраснел! Человек отправленный на пожизненное покраснел. Жуть.