S-T-I-K-S - человеческий улей

А еще здесь скрывались люди. Пять человек: двое полностью в камуфляже, двое частично в нем, и лишь один в мешковатых штанах и черной кожаной куртке. Из всех присутствующих он был самым старшим, лет за сорок, остальные не младше двадцати пяти, но и не старше тридцати. Все при серьезном оружии: четыре автомата и ручной пулемет, у парочки пистолеты в кобурах, к дереву прислонена зеленая труба одноразового гранатомета.

"Гражданский", с неприязнью уставившись на Карата, спросил:

— И кто тебя просил нашу точку палить?

Тот пожал плечами:

— Не знаю о чем ты вообще, но даю честное пионерское слово, что поджогами не занимался.

— Типа с чувством юмора? Кто такой?

— Карат.

— Ух ты, да у него уже имя есть, а мы-то подумали, что ты свежак.

— Я и есть свежак. Свежий.

— Свежие у нас себя Сережами да Сашами зовут.

— А я тут пересекся с одним, он меня и окрестил.

— С кем?

— С Шустом.

— Не знаю такого.

Усатый вмешался в разговор:

— Мелковатый, с брюшком небольшим и хитрый весь такой? Болтливый.

— Похож, и поболтать любит.

— И бегает как наскипидаренный?

— Да, это точно он.

— Шапкун, ты этого Шуста знаешь? — уточнил усатый.

— Да, сталкивались пару раз, мужик в первые ряды не лезет, но болтун и выпить не дурак, такого запомнить легко. Он раньше таскал жевела1 от ксера, который уже третий год сидит в шестьдесят втором. Кирпичники за них отваливают неплохо и берут сколько ни дай.

# # 1 Жевело — разновидность капсюлей для гладкоствольного охотничьего оружия.

— А чего бросил это дело? Не отбивалось?

— Да может и не бросил, но слышал я, что недавно он нарвался по крупному. Потерял весь товар, голый и босой остался.

— Бывает… Карат, ты нам всю малину обломал. Мы тут не просто так сидим, мы дорогу пасем. Важная дорога, важные машины по ней катаются. Сам понимаешь, что нам лишнее внимание совсем ни к чему, а ты всех пустышей переполошил, теперь они не скоро успокоятся.

— Они бы и без меня возбудились из-за вашего Шапкуна. Он ходил там же, где и я.

— Не ходил он, а устроился на точке удобной. Его пустыши игнорируют, такой уж талант у паренька. Только тебе там что-то понадобилось, вот и навел ораву. Теперь эта точка стала совсем горячей, придется менять, а мы на нее рассчитывали. Не наша это поляна, вклинились удачно, думали сработать там, где никто нас не ждет. А теперь за версту видно как пустыши возбудились, и даже полный баран поймет, что неспроста это.

Карат покачал головой:

— Я половину из сказанного не понимаю.

— Ну да. Молодой да ранний, мало знаешь, о глупом думаешь. Говори, что в городе видел, может полезное услышим. Люди какие-нибудь, твари сильные, может машина интересная где проехала. Или ты туда не совался?

— Совался. Я там Шуста встретил, он помог мне от лотерейщика отбиться.

— Это тогда одежду порвал?

— Нет, до этого приключения нашел.

— Например?

— Беспилотник по моей машине отстрелялся. Тоже на развязке, но с другой стороны города.

— Что за беспилотник?! — подобрался старший.

— Не знаю. Самолет на крест похожий, Шуст его почему-то "мессером" назвал.

Собеседник кивнул:

— Этот дрон так и называется у многих. Хотя я бы не сказал, что он на "мессершмитт" похож. Ничего общего. Ракетами бил или из пулемета?

— Ракеты. "Уазик" разнес, меня потрепало немного.

— А чего тебя не добил?

— Может не видел, я в сторону откатился, лежал в траве.

— У него тепловизор крутой, эта зараза все видит.

— Может ракеты закончились.

— Может и так. Что еще видел?

— Группу какого-то Бидона.

— На "буханке" катаются?

— Да.

— Вот же лохи, я думал, что их сожрали уже. Повезло тебе, могли и грохнуть. Они там все до единого нервные и тупые, у всех под ногами путаются. Долго такие не живут, они это сами понимают, вот и нервничают. А где Шуст? Почему ты один?

— Расстаться пришлось.

— Почему?

— Рубер напал.

— Рапан?

— Шуст называл его рубером.

— Можно и так. А почему ты до сих пор жив? Или этот Шуст нереально крутой и завалил его?

— Не уверен, что Шуст крутой. Сбежал он. Быстро бегает.

— Ага, — поддакнул усач. — За ним на мотоцикле хрен угонишься.

— Бросил, говоришь? Ну тогда я вернусь к изначальному вопросу: почему ты до сих пор живой? Сумел сбежать от рубера?

— Не сумел. Пришлось его убить, по хорошему он не понимал.

— Шапкун, что за ствол у этого смешного балабола?

— Он пустой, только топор.

— Так ты что, топором загасил рубера?

При этих словах все шестеро заулыбались, а один высказал нецензурное емкое слово, показывающее, что он нисколечко не верит в вероятность подобного события.

— Не топором. Ломом.

— Это как?

— Пробил ему башку.

— Красиво врешь.

— Я забрался на заводскую трубу, дождался, когда он полезет за мной и с высоты скинул лом ему на макушку. Перед этим привязал к концу метлу, она вместо стабилизатора работала, чтобы в воздухе не развернулся. Лом разогнался как следует и пробил пластины на макушке.

— История хитро закручена, но все равно не верю.

Пулеметчик встрял в разговор:

— Расист, пусть покажет, что взял с рубера, тогда можно и поверить. Руберы пустыми не бываю, в них полно всего.

Старший кивнул: